Оборотень, или Последняя гастроль Артиста. Сергей Георгиевич МихайловЧитать онлайн книгу.
дело, следовательно, можно считать закрытым.
– Раз так, – сказал я с облегчением и улыбнулся, – то наше дальнейшее расследование, думаю, не имеет теперь никакого смысла.
– Вот именно, – улыбнулся в ответ Мячиков. – Давайте на этом прекратим его.
Я согласился и тут же подумал, что теперь, пожалуй, не имеет смысла рассказывать ему о том странном впечатлении, которое оставили у меня визиты к доктору и директору, но Мячиков сам спросил меня об этом.
– Ну, как сходили к директору? Успешно?
Я показал ему полученный от директора ключ.
– И что же, он прямо вот так взял и рассказал вам об отъезде следственной группы?
– Нет, я слышал, как он говорил об этом местному врачу.
– Вот оно что! – понимающе кивнул Мячиков, продолжая проявлять интерес к моим похождениям. – Так вы были у врача?
– Да, я зашёл к нему за анальгином, так как директора в тот момент не было на месте, но анальгина не оказалось, и доктор предложил мне, – я слегка смутился, – спирту.
– Ха-ха-ха! – добродушно рассмеялся Мячиков. – То-то я смотрю, у вас глаза блестят. Ну и как, помогло?
Я сказал, что да, сейчас вроде лучше, и даже намного лучше, можно даже сказать, что совсем прошло. Потом я всё-таки вкратце рассказал ему о впечатлении, произведённом на меня недавним визитом, не забыв упомянуть о словах, сказанных директором доктору, причём я постарался передать их дословно. Единственное, что у меня совершенно вылетело из головы, – это пустая ампула из-под таинственного лекарства. Но чем больше я говорил, тем быстрее остывал его интерес к моим словам. Наконец Мячиков сказал:
– В конце концов, это уже не имеет никакого значения. Дело окончено, и все эти странности и якобы подозрительные слова смело можно списать на причуды упомянутых вами, дорогой друг, лиц. Словом, плюньте вы на всё это и забудьте.
– Легко сказать – забыть, – возразил я.
– А вы всё-таки забудьте. И давайте-ка после обеда рванём на лыжах. Идёт?
Я охотно согласился.
4.
На обед Мячиков снова не пошёл, и мне пришлось отправиться одному. У входа в столовую я столкнулся с Лидой, которая тоже была одна и выглядела усталой и измученной. Что-то у них с Сергеем явно не ладилось. Она натянуто улыбнулась, желая, видимо, на моём месте видеть своего капризного супруга.
– Вы не думайте, Максим, Сергей хороший, – сказала она убеждённо, когда мы уселись с ней за один столик, – просто… просто он не привык ко всему этому…
– Я, знаете ли, тоже не привык к ежедневным убийствам, – с некоторой язвительностью произнёс я, хотя она, видит Бог, этого не заслуживала.
– Я не о том… – она запнулась. – Видите ли, Сергею всегда всё легко давалось в жизни, все его двадцать четыре года прошли ровно, гладко: ни трудности, ни критические ситуации, ни сложные житейские проблемы не коснулись его. Он из интеллигентной, обеспеченной семьи, где всё без исключения решалось его отцом, директором какого-то крупного завода, а на долю Сергея приходилось только подчинение. Единственным его самостоятельным шагом была женитьба: его