Один день без Сталина. Москва в октябре сорок первого. Леонид МлечинЧитать онлайн книгу.
институт, работал на заводе, потом в комсомоле, в 1938 году его утвердили секретарем Сталинского райкома, в январе 1939 года – вторым секретарем обкома, избрали кандидатом в члены ЦК ВКП(б). Его ждала стремительная карьера.
Летом 1948 года Сталин поставил его во главе важнейшего отдела партийных, профсоюзных и комсомольских органов ЦК. Фактически возложил на Черноусова руководство всем партийным аппаратом страны. Но, видимо, в этой роли Борис Николаевич его не устроил. Меньше чем через год, в марте 1949-го, вождь назначил его председателем Совета министров РСФСР. При наличии союзного правительства республиканское было безвластным. В порядке компенсации Сталин ввел его в состав оргбюро ЦК ВКП(б), ведавшего руководящими кадрами – центральными и местными – и вообще всеми текущими партийными делами.
Когда в Москву впервые приехал вождь китайской революции Мао Цзэдун, Сталин представил ему Черноусова (невысокого ростом) со словами:
– Самый маленький руководитель самой большой республики.
Но его карьера оказалась недолгой. Сталин окончательно в нем разочаровался и в октябре 1952 года, сразу после XIX съезда партии, отправил Черноусова директором Московского прожекторного завода. Последние годы жизни он работал советником в Совете экономической взаимопомощи.
Небольшое отступление. Свою трудовую деятельность я начинал в еженедельнике «Новое время» под руководством сына Черноусова. Михаил Борисович, способный журналист с язвительным умом, внешне был очень похож на отца – просто копия. Отца он почитал, опубликовал в журнале его воспоминания о военной Москве. Старался ему подражать. Снимая телефонную трубку, звучным голосом назывался:
– Черноусов.
И подпись его не отличалась от отцовской. Когда я впоследствии разбирал в московском архиве документы обкома партии военного времени, то в глаза бросилась знакомая подпись, и мне не надо было выяснять, кто в октябрьские дни подписывал решение бюро или обращение в ЦК…
Тайные расстрелы
В сорок первом по мере приближения немецких войск чекисты эвакуировали из тюрем и лагерей заключенных – не уголовных, а политических. В первые дни войны, если не успевали вывезти, расстреливали.
Начиная с июля большую часть заключенных московских тюрем эвакуировали из столицы. Сталин исходил из того, что Москву не удержать. Не хотел, чтобы те, кого он считал врагами, оказались в руках немцев. В страхе, что собственные сограждане повернут оружие против советской власти, Сталин велел Берии уничтожить «наиболее опасных врагов», сидевших в тюрьмах.
6 сентября Берия составил соответствующую бумагу:
«В связи с военными действиями между СССР и Германией некоторая – наиболее озлобленная – часть содержащихся в местах заключения НКВД государственных преступников ведет среди заключенных пораженческую агитацию и пытается подготовить побеги для возобновления подрывной работы.
Представляя при этом список на 170 заключенных, разновременно