Повесть о Хаййе ибн Йакзане. Ибн Сина (Авиценна)Читать онлайн книгу.
в общение, я с приятелями направился к старцу, и стоило нам подойти к нему, как он первым пожелал нам мира и многолетия[22], удивив нас сладкозвучностью речи, что лилась из его уст[23].
Наперебой заговоривши с ним, стали мы расспрашивать старца обо всем житье-бытье его, разузнавать, чем живет он, чем промышляет, да как зовут его, как величают и откуда он родом. Старец же нам отвечал: «Зовут и величают меня Хаййем, сыном Йакзана, родом я из города Иерусалима[24], а чем занимаюсь – скитаюсь вот по странам миров, так что ведомы они мне уже вдоль и поперек. Лицом я обращен к отцу моему – а он живой[25]. Это он, снабдив меня ключами ко всем наукам, направлял стопы мои по стезям, что ведут в самые разные уголки мира, пока путешествием своим я не сомкнул горизонты областей».
Мы задавали ему вопросы о науках, стараясь получить от него разъяснение содержащихся в них тайн, пока не дошли до физиогномики, и проницательность, которую я обнаружил у него в этой науке, повергла меня в крайнее изумление – обсуждать эту науку он начал тогда, когда мы только еще собирались его расспросить о ней[26]. Он сказал: «Физиогномика – это одна из тех наук, прибыль от которых отсчитывается наличными. Ибо она раскрывает тебе те свойства человеческой природы, которые всякий стремится держать в тайне от других, так что сообразно с этим ты будешь с человеком либо откровенен, либо скрытен. Физиогномика обнаружит в тебе черты полустершиеся, особенности чуть заметные и качества почти исчезнувшие, и если коснется тебя рука исправления, то доведет до совершенства, а начни тебя обтачивать совратитель – ступить тебе на скользкую тропу. Вот и ты в окружении тех, кто не отходит от тебя, а ведь это дурные спутники, и тебе не избавиться от них. Они введут тебя в соблазн, если только не обережет тебя некое щедрое покровительство. Тот, который перед тобой[27], – обманщик и краснобай, выдумывающий небыль и сочиняющий измышления. Он снабжает тебя вестями, кои никогда не служили дорожным припасом и в коих быль замутнена небылью и правда заслонена ложью. Но при всем том он служит тебе соглядатаем и дозорным: через него доходят до тебя сведения о том, чего не видно с твоей стороны и что удалено от местоположения твоего. И тебе ничего не остается, как отделять у него быль от небыли, отыскивать правду в измышлениях, извлекать истину из груды ошибок – без него тебе все равно не обойтись. И может статься, что возьмет тебя за руку удача и выведет из тупика блужданий: может случиться, что замешательство заставит тебя застыть на месте; а может оказаться так, что заманит тебя в ловушку правдоподобие измышлений.
Тот, который справа от тебя[28], – буян: коли поднимется в нем ярость, не подавить ее уговорами, не умерить ласкою. Он – что огонь в сухих дровах, что поток на крутой стремнине, что львица, потерявшая детеныша своего.
Тот же, который слева от тебя[29], – гадостный чревоугодник и похотливый жеребец: только праху насытить его утробу, только земля утолит вожделение его. Лижущий, лакающий, жрущий, алчущий, он – что боров,
Сам по себе человеческий интеллект лишь предрасположен к принятию умопостигаемых форм и в этом смысле выступает как потенциальный, или материальный разум: актуализация же его, т. е. превращение в действительность заложенной в нем возможности познания мира осуществляется посредством “соединения” с деятельным разумом, которому в данном акте принадлежит инициативная роль.
Познание служит источником эстетического наслаждения.
Букв. «из города Святости» (или Непогрешимости). Это арабское название Иерусалима акцентирует здесь мысль о непреложности управляющих миром законов.
Как далее выяснится, отец Хаййа – это олицетворение перворазума, т. е. космического интеллекта, непосредственно истекающего от необходимо сущего и символизирующего, в свою очередь, данную нам в нашем опыте систему мира. В замечании, что он – живой, содержится намек на сущностное тождество перворазума и деятельного разума, олицетворяемого Хаййем (Живым): в подлунном мире аккумулируется действие всех закономерностей универсума, и здесь же они постигаются высшим порождением этого мира – человеческим разумом.
Физиогномика символизирует суть рационального познания – продвижение от известного к неизвестному, от явления к сущности, от внешнего к внутреннему, глубинному. Проницательность Хаййа иллюстрирует эту суть познания мира интеллектом: суждение о внешнем облике собеседников служит для него средним термином силлогизма, заключением которого является суждение об их желании познакомиться с физиогномикой.
Сила воображения.
Сила гнева.
Сила вожделения.