Солнечный остров. Михаил ГоферЧитать онлайн книгу.
за подробностями в бумагу так, как передал ему её Виндсторм, кверху ногами, но ничего не поняв в перевёрнутых буквах, опустил руку с посланием.
Подробности были не нужны. Сам факт смерти отрицал подробности. Он бросил бумагу на столик перед Сэйлером, направился было к креслу, но передумал, и отвернул к окну. Цвет облачной ночи был сейчас для него предпочтительнее освещённого кабинета с растерянно-вопросительными взглядами, ждущими от него решения. Или хотя бы слова. Даже хоть звука, но в голове у лорд-канцлера было пусто, и только совсем издалека опять рефреном из полузабытого детства застучало по вискам:
«Вот стою на камне,
Дай-ка брошусь в море!…»
Рефрен оборвал Сэйлер:
– Что будет, Якоб?
«Герберт, Герберт… На что ты ещё надеешься? Видно, много ты грешил, что Господь не послушал твоих молитв о здоровье Майнера. Или у Господа были свои планы на его счёт… и на наш тоже…» – подумал Якоб, но вслух сказал другое:
– Надо определиться, кто будет вместо Карла, и ждать их предложений…. Мы не умеем стрелять, да и если начнём, стрелять придётся по своим. Те, в кого действительно надо стрелять, в окопах и на баррикадах сидеть не будут. Они будут грамотно осуществлять поставку оружия. Если кто-то из нас НЕ СОГЛАШАЕТСЯ работать с ними, он рискует в один из дней не проснуться. Или не доехать. Или не дойти… На Майнера ещё не посмели бы тявкать, но мы – не майнеры…
Опять наступила тишина, продлившаяся неприлично долго. Первым подал голос Дортмундсен:
– Господа министры! Предлагаю разойтись.. Завтра у нас…. С завтрашнего дня у нас будет чем заняться… Спокойной ночи!
Облака так и не развеялись до похорон. Погода испортилась совершенно. Дождей не было, но солнце не выходило, и появились ветры, дующие, казалось, отовсюду, причём в большинстве своём всегда в лицо. Небо и море сделались серого цвета, изредка меняя оттенки от светло-серого до серо-синего. На церемонии, в некрополе, устроенном во внутреннем дворе Президентского Дворца, стояло два гроба – Президента Карла Майнера и министра торговли и иностранных дел Герберта Сэйлера. Он пережил Майнера на несколько часов, пустив себе пулю в сердце. По молчаливому согласию в некрологе написали «сердечный приступ», рана для островитян не была видна, врач Президентского Дворца не стал препятствовать, заполняя бумаги. Они так и лежали рядом: измученный болезнью Майнер с лицом чуть просветлённым от облегчения смертью, и тело Сэйлера, три дня назад ещё цветущего мужчины. Выражение его лица, полное скорби и безысходности, паталогоанатом так и не смог загримировать.
Почести были соблюдены, солдаты отмаршировали, флаги третий день были приспущены, пушки отстрелили положенное количество выстрелов, цветы и венки были разложены в строгом соответствии с протоколом похорон. Как оказалось, был и такой в протоколах официальных праздников ***ландии, невесть кем разработанный, принятый и подписанный почти полвека назад. Другого не было, поэтому церемония прошла по тому единственному, который был.
Перед