Кром желтый. Шутовской хоровод (сборник). Олдос ХакслиЧитать онлайн книгу.
по комнате, словно корабль по гладкой маслянистой поверхности волны. Четырехногое существо, еще более грациозное, еще более гармоничное в своем движении, чем прежде, заскользило по паркету. Ах, зачем он родился с таким неправильным лицом?
– Что читаете?
Он вздрогнул и поднял голову. Это была Мэри.
Ей удалось вырваться из неуютных объятий мистера Скоугана, который уже нашел новую жертву в лице Дженни.
– Так что же вы читаете?
– Не знаю, – искренне признался Дэнис. Он закрыл книгу и взглянул на обложку, книга называлась «Vade mecum[25] скотовода».
– Думаю, вы поступаете очень разумно, что сидите и спокойно читаете, – сказала Мэри, уставившись на него. – Не понимаю, зачем люди танцуют. Это так скучно.
Дэнис ничего не ответил; она раздражала его. От кресла у камина донесся низкий голос Присциллы:
– Вот скажите мне, мистер Барбекью-Смит, вы же все знаете о науке… – Какой-то нечленораздельно-протестующий звук послышался из кресла мистера Барбекью-Смита. – Эта теория Эйнштейна. Похоже, она переворачивает с ног на голову всю вселенную. Я так беспокоюсь за свои гороскопы. Видите ли…
Мэри возобновила атаку.
– Кто из современных поэтов нравится вам больше всего? – спросила она.
Дэнис вскипел от ярости. Вот чума, почему эта девица не оставит его в покое? Он хотел слушать эту ужасную музыку, смотреть, как они танцуют – о, они делали это так грациозно, словно были созданы друг для друга! – и в одиночестве смаковать свое страдание. И тут приходит она и подвергает его этому абсурдному допросу! Прямо какой-то «Вопросник Мангольда»: назовите три болезни, поражающие пшеницу… Кто из современных поэтов нравится вам больше всего?..
– Блайт, Майлдью и Смат[26], – ответил он лаконично, как человек, ни секунды не сомневающийся в своем выборе.
В ту ночь Дэнис несколько часов не мог заснуть. Смутная, но болезненная печаль терзала его. Он чувствовал себя несчастным не только из-за Анны; его мучили мысли о самом себе, о будущем, о жизни в целом, о вселенной. «Ах, эти страдания юности, – то и дело повторял он, – как же они чудовищно утомительны». Но тот факт, что название собственного недуга было ему известно, ничуть не помогал излечиться от него.
Сбросив на пол одеяло и подушки, он встал и нашел облегчение в сочинительстве. Ему хотелось облечь в слова и запереть в них, как в клетке, свою безымянную печаль. Примерно через час из клякс и зачеркнутых каракулей родилось девять более-менее законченных строк.
Чего хочу, не знаю сам,
В июльский теплый этот вечер,
Прислушиваясь к голосам
Твоим, о разомлевший ветер!
Чего хочу я и к чему
Стремлюсь душою – не пойму.
По рекам времени кочуя,
Не знаю сам, чего хочу я,
Не знаю сам.
Дэнис прочел вслух то, что получилось; потом швырнул листок в корзину для бумаг и снова лег. Буквально через несколько минут он уже спал.
Глава
Дословно «иди со мной» (
Названия болезней растений.