Социальная свобода: идеология и технология освобождения человека. Свобода в обществе и свобода от общества. Владимир МихайловЧитать онлайн книгу.
употребления наркотиков, проституции, разврата малолетних и т.п.). На самом деле, конечно, никакого отношения к подлинной свободе эти лжесвободы не имеют. Хорошо известно, к примеру, что пьянство и алкоголизм ведут к духовной, интеллектуальной и психофизической деградации. Жизнедеятельность алкоголика постепенно становится всё более звероподобной и механистичной. Теряя интеллект, духовность и физические силы он становится в результате, всё менее и менее свободным. То есть лжесвобода употребления алкоголя, вовсе никакая не свобода, а напротив – уход от неё. Если мы выбираем свободу, то возможность её альтернативы вовсе не расширяет наши возможности игры в пространстве свободы. Следовательно, такая возможность в этой игре вообще не нужна. Она может и должна существовать только на её периферии. Если я решил играть, допустим, в шахматы, то возможность в любой момент выйти из этой игры перестает быть для меня значимой и актуальной, ибо, если я вместо процесса игры буду думать о возможности выхода из неё, игра попросту не состоится. Что можно получить от жизни, если всё время размышлять о самоубийстве, а тем более практиковать его в замедленном виде посредством наркомании и алкоголизма? Ясно, что немногое.
Отсюда проистекает очень важный вывод: несвобода, как альтернатива свободы, свободолюбивым вообще не нужна, так как она попросту мешает реализовывать свою свободу, хотя этот альтернативный выбор, несомненно, должен сохраняться на периферии игры, как возможность. Именно как возможность, а не как назойливое предложение, упорно лезущее нам в глаза и сознание в каждом магазине. Подобная назойливость – это уже не свобода, а прямое насилие, унижение и хамство.
Возвращаемся к теме атаки на свободу. Хотя либеральные «полицаи» и пользуются поддержкой деградирующих и деградационно ориентированных социальных элементов и групп, для многих всё же очевиден вред от их «легалайзов» деструктивных практик и их пропаганды, ведущий к недовольству и протесту против них. И вот это настроение не желающих лишаться своей свободы людей ловко используют другие «консервативные» полиции и моралисты. С одной стороны, они в пику «либералам» предлагают ничего не менять, не легализировать будто бы новое социальное зло. Однако, так как зло далеко не ново, а скорее даже относительно вечно, то этот их прием не работает. Например, запрещая какие-то экзотические психоактивные вещества, они вполне одобрительно смотрят на повсеместную торговлю и употребление алкоголя, ибо так «издавна повелось, со времен крещения Руси» и т. п. То, что принципиальной разницы между наркотиками и алкоголем нет их, естественно, не беспокоит. Наркотики не нужны, излишни просто потому, что алкоголь, табак и прочие инструменты социального контроля и так успешно осуществляют свою функцию. С другой стороны, они защищают уже имеющееся социальное зло и деградационные практики и обычаи, предлагая их законсервировать.