Вейгард. Андрей ЕгоровЧитать онлайн книгу.
Кровопролитная война. Победа. Я – король. Мне принадлежат обширные земли от самой Кривии до Северного Мерквия…
И вот уже я – жалкий калека, узник Нижних Пределов. Вырвался на свободу лишь затем, чтобы погибнуть, рухнуть в пропасть по воле гадкого, тупого карлика…
Я вспомнил, как Габриэль Савиньи принес мне взамен деревянного меча настоящий, булатной стали. Мой первый меч, выкованный Герасимом за пару часов, был лишен украшений вроде гравировки или изящных вензелей, но мне он показался самым красивым оружием на свете. На глазах у меня выступили слезы. Я смотрел на стальной клинок, на обмотанную бечевкой рукоять и не мог вымолвить ни слова – мои уста сковал восторг – это был поистине божественный дар.
– Носи оружие с честью, – сказал Габриэль Савиньи, – ты мой лучший ученик, Дарт. Я знаю, что ты будешь использовать его всегда только для правых дел.
– О да! – Я благодарно кивнул и положил руку на плечо учителя. – Ты можешь быть в этом уверен.
Я уже давно был с Габриэлем Савиньи в дружеских отношениях. Нас сблизило увлечение метательными топорами. И хотя я все больше внимания уделял мечу и все меньше топорам, время от времени мы с ним соревновались, кидая топоры в державших деревянные щиты слуг. Мне надоедало швырять топоры довольно скоро – все же это занятие на любителя. А вот Габриэль Савиньи так любил топоры, что порой впадал в настоящее исступление. Он кидал и кидал их до тех пор, пока от щита не оставались одни обломки, а державший его слуга не падал от ужаса в обморок. Или делал вид, что упал, в надежде остаться в живых.
Мое заверение, что я намерен использовать пожалованный мне меч только для правых дел, вовсе не было пустыми словами: я давно уже подумывал о том, что как только стану обладателем настоящего меча, то немедленно совершу целый ряд благороднейших поступков.
И совершил…
Покинув фамильный замок, я отправился в жилую часть города, чтобы вступить в поединок возмездия с первым отъявленным мерзавцем на моем длинном жизненном пути. Этот злодей по профессии был шорником, он занимался разведением собак, кормил и поил их, приучая к себе, растил, в общем, строил из себя добродушного дядюшку – покровителя братьев наших меньших. А потом сдирал с бедных собачонок шкуры, шил сапоги и по весьма недешевой цене продавал состоятельным гражданам Мэндома. Наживался на страданиях несчастных животных.
Не представляю, какой паршивой у человека должна быть душа, чтобы он был способен на такое.
Я поднялся по ступеням и громко постучал в дверь дома, где жил этот отъявленный мерзавец. За дверью царила тишина. Потом отозвались собаки – судя по приглушенному лаю, он держал их в подполе. Я стоял на пороге и раскачивался на каблуках, ожидая, когда негодяй наконец соизволит меня принять. Время шло, а он все не появлялся. Я постучал повторно, чувствуя, что теряю терпение. Я даже несколько раз дернул серьгу. Тогда этот жест только начинал входить у меня в привычку. Наконец за дверью послышалось кряхтенье,