Désenchantée: [Dé]génération. Алекс ВурхиссЧитать онлайн книгу.
![Désenchantée: [Dé]génération - Алекс Вурхисс](seximg_read328975.jpg "Désenchantée: [Dé]génération - Алекс Вурхисс")
так поправлять его ей придется еще долгие годы…
…увы, но с большими перерывами, о которых Пьерине хотелось забыть.
* * *
Пытаясь отвлечься от грустных мыслей, Пьерина стала думать, чем бы ей заняться. Растеревшись до боли полотенцем и вновь облачившись в пижаму, она всё равно мёрзла, пусть даже в номере было достаточно тепло. Свой халат она в спешке забыла дома и поэтому тут же схватила тёмно-синий халат Чезаре, который сама же высмеивала, за чрезмерно претенциозно киношный стиль. От скуки, она снова вставила в мундштук очередную сигарету, вытряхнув в пепельницу в виде черепа («симпатичная… надо прихватить перед отъездом» – подумала она рассеяно) предыдущую, которую успешно забыла, сделав только две-три затяжки. Пьерина курила довольно крепкие, сладковатые кубинские сигариллы, которые и до ЕА было не достать, а теперь и подавно. На Кубе стояли русские, они, кажется, на корню выкупали всю местную табачную продукцию для своих вооруженных сил, и в Европу попадали жалкие остатки, а до Италии добиралось и того меньше. Тем не менее, Чезаре всегда доставал ей ее, как он выражался, «отраву» в нужных количествах – то есть, по полсотни пачек в месяц. Сам он курил редко, и предпочитал сирийский «Кэмел», довольно вкусный, но для Пьерины критически слабый.
Ей редко требовалось больше двух – трех затяжек крепкого, горько-сладкого полынного дыма, после чего сигареты, как правило, мирно дотлевали в пепельнице, хотя иногда, вспомнив, что, che cazza, она же курит! – Пьерина брала недотлевшую сигарету и делала еще две – три затяжки.
Курение с перерывами. Любовь с перерывами. Счастье с перерывами…
Пьерина активно поддержала сомневающегося Чезаре, когда дон Энрике, то бишь Эрих Штальманн, предложил тому стать новым капо д’Италиано, вождем обновленного Рима. Правда, Рим пока еще был в руках проеэсовского правительства, но Пьеретта верила, горячо верила, что Рим падет к ногам ее мужа. Это было бы справедливо.
В глубине души Пьерина мечтала отомстить. Не кому-то лично – она жаждала отомстить самой Системе. Она спала и видела, как парламентскую республику Италии сжимает стальной кулак тоталитаризма, и под его металлическими фалангами трещат, разрушаясь, структуры «демократической власти» – суды, прокуратура, полиция и жандармерия. Но даже этого ей было мало – она мечтала увидеть, как созвездие ЕС звездопадом осыплется с педерастически – голубого флага.
У ее преданности Орднунгу были причины простые, оттого крепкие – ненависть, презрение, доходящее до тошноты желание отомстить.
Заметив на специальной подставке проектор голографического телевиденья, Пьерина удивилась. Она не думала, что в Нойерайхе есть общественное телевещание. Это ее заинтересовало. Поискав пульт управления, Пьерина обнаружила его на полочке того же столика. Собственно, «столешница» этого столика и была проектором голографического сигнала.
– Интересно, – Пьерина почти никогда не разговаривала сама с собой, но сейчас, оставшись одна, почему-то заговорила вслух, обращаясь к пепельнице, чьи глазницы безмолвно таращились на неё, – что