Моя мечта о золоте и снеге. Мартен ФуркадЧитать онлайн книгу.
чем жил Симон, не смея даже представить, что когда-то смогу быть так же хорош, как он. Эта мысль зрела внутри меня, пока не стала одержимостью. Без сомнения, в этом проявился мой каталонский характер: я упрям, и если во мне появилось желание, мне нужно идти до конца, сделать все, чтобы его удовлетворить.
Петиция об отъезде
В тот год Жан-Гийом Беатрикс и Грегуар Жаклен стали, по справедливому решению судей, чемпионами Франции среди юниоров. Оба носили цвета Дофине, и обоих тренировал Тьерри Дюссер. Что касается меня, я находился в середине рейтинга. У меня определенно был потенциал, но до их уровня я пока не дотягивал. Я считал, что для того чтобы прогрессировать, есть единственное решение: присоединиться к их группе, то есть уехать из Пиренеев в Альпы и, подобно Симону, тренироваться в спортивном центре «Надежда Виллар-де-Ланс».
Если быть до конца откровенным, не уверен, что меня привлекало больше: независимая жизнь вдали от родителей или то, что команда Дофине была практически неминуемой ступенькой для тех, кто хотел попасть в спорт высоких достижений.
Я знал, что меня могут взять в эту элитную когорту. Во-первых, мой уровень был вполне хорош, и на взгляд специалиста было очевидно, что он может стать гораздо лучше. Во-вторых, я был младшим братом Симона Фуркада, чьи успехи и работоспособность свидетельствовали и в пользу его родственников! Я связался с Тьерри Дюссером и получил его согласие. Оставалось только уговорить родителей…
В середине зимы я начал осаду. Я доставал родителей в течение нескольких месяцев; за каждой едой я заводил разговор на эту тему. Это было настоящее сражение с неизвестным заранее результатом: родители считали, что в свои 15 лет я еще недостаточно созрел для самостоятельной жизни; к тому же они понимали, каких дополнительных расходов это потребует. Двое сыновей, спортсменов высокого уровня, живущих далеко, это было нелегкое бремя для родителей. Я до конца не был уверен, что мне удастся их убедить, но у меня была стратегия: я брал их измором. Я постоянно и неуклонно поднимал эту тему. Даже составил петицию к семье с просьбой, чтобы меня отпустили!
Они сдались в конце весны. Думаю, что мой дед с отцовской стороны убедил маму разрешить мне попробовать. Я был в комнате Бриса, когда они мне сказали: «Хорошо, ты едешь». Не помню других деталей, я ничего не видел, не слышал и не понимал кроме того, что моя мечта исполнилась. Я тут же позвонил Тьерри Дюссеру. Начиналась новая жизнь!
В середине лета Дюссер позвал меня на сборы в Севенны со своей командой. В остальное время я работал на водной базе на озере Матамаль: выдавал и принимал снаряжение, помогал с его подготовкой… Моим начальником был отец Тибо – того самого парня, который несколько лет назад хотел набить мне морду, а потом стал моим лучшим другом. По утрам я был свободен и мог тренироваться, а работал после обеда, до восьми вечера. Вечером я возвращался (а иногда и нет) домой или проводил время с друзьями.
Как-то раз ночью, после вечеринки, мы с Тибо были одни в доме его родителей на берегу