Палач. Эдуард ЛимоновЧитать онлайн книгу.
спросила Оскара на очень плохом, но очень нахальном английском, не знает ли он, кто записывает на обмен языками.
– Можете обменяться со мной, – предложил Оскар. – Даже в вашу пользу: я вам два – английский и польский, а вы мне один. Какой ваш родной язык?
– А, братья-славяне! – улыбнулась девушка. – Я русская… Спасибо, но мне нужен настоящий американец.
Хотя Оскар и не сумел тогда доказать Наташе, что его английский – «настоящий» английский и, может быть, не хуже, чем английский язык доброй половины обитателей Нью-Йорка, а то и лучше, но роман у них получился «настоящий». Они даже прожили вместе в одном апартменте шесть недель, чтобы потом расстаться на целых два года, на протяжении которых они яростно друг друга ненавидели, а потом вдруг, неожиданно для самих себя, примириться опять. «Мы не можем жить вместе, О, миленький, – говорила Наташа, – но в постели мы с тобой доставляем друг другу максимум удовольствия. В жизни ты злой, я – неверная и «предательница», как ты говоришь, в постели же мы оба вместе великолепны. Это единственная причина, почему я опять стала спать с тобой. Вообще-то я никогда не возвращаюсь к своим бывшим любовникам».
Оскару не нужно было объяснять. Наташа была лучшей его женщиной. И вот уже почти шесть лет прошло, а Оскар до сих пор не обнаружил в мире вокруг себя ни единого существа, которое бы ему приносило столько сексуального удовольствия, как эта русская девочка. «Девочка, девушка, женщина, – учила его Наташа. – Я одновременно все три». И Оскар знал, что это правда. Наташка умела так застонать в постели, так положить руку на шею или на плечо мужчины, что грубое существо чувствовало себя богом. Обладая этим необыкновенным талантом, Наташа, впрочем, не важничала, держалась просто, даже легкомысленно, и щедро одаривала окружающих мужчин своими прелестями. Излишне щедро, по мнению Оскара.
– Русская дура! – кричал на нее иногда Оскар. – Американка давно бы уже сделала себе капитал. С твоей красотой, с твоим телом и темпераментом ты можешь выйти замуж за миллиардера, если захочешь, а ты ебешься с неудачниками!
– Ну да, – соглашалась Наташа скептически, сидя в постели и затягиваясь сигаретой, – и он посадит меня на цепь. И лишит меня всех удовольствий, которые я имею сейчас. И запретит встречаться с тобой, О, между прочим, – ехидно прибавляла Наташа. – В первую очередь.
Оскар замолкал.
9
Он ушел от Наташи в первом часу ночи. Исхлестанная и размякшая «жертва», полузасыпая, просила Оскара остаться. Но Оскар ушел. Утром ему должен был звонить Чарли.
Чарли Карлсон работал в том самом исключительном гомосексуальном ночном клубе «Трибекка», куда хорошо было бы устроиться и Оскару. Сказать, что Оскар «хотел» работать в «Трибекке», подавать наглым гомосексуалистам-атлетам напитки, было бы неприличным преувеличением. Оскар не хотел, но в кармане у него лежало всего пятнадцать долларов. Точнее, пятнадцать долларов и сорок центов. Когда последние деньги лежат в твоем кармане, ты всегда точно знаешь, сколько