Хулиганский роман (в одном очень длинном письме про совсем краткую жизнь). Сергей Николаевич ОгольцовЧитать онлайн книгу.
снег в большие картонные коробки и на санках отвозили и сваливали в сторонку, там, где никто не ходит.
Взрослые прокопали глубокие каналы в кюветах, нарезая и вытаскивая лопатами целые кубы подмокшего снизу снега, тёмная вода с журчанием побежала по этим каналам.
Пришла весна и всё менялось каждый день…
Потом нам в школе выдали желтоватые листки табелей успеваемости с нашими оценками по предметам и за поведение, и наступили летние каникулы с каждодневными играми в классики, в прятки и в «ножички».
Для игры в «ножички» нужно найти ровную площадку земли, начертить круг и разделить его на секторы – по числу участников, а потом по очереди бросать ножик, чтоб воткнулся в землю кого-то из соседей и заторчал там, после чего по направлению вонзённого лезвия проводится черта через весь сектор, деля его надвое, и потерпевший избирает: какой из двух очерченных кусков земли остаётся ему, а какой отходит воткнувшему.
Игра в «ножички» заканчивается когда у проигравшего не остаётся достаточно земли, чтобы стоять там хотя бы на одной ножке.
( … «сказка ложь, да в ней намёк…», говорил Пушкин.
Из ощущений той поры я помню сменявшие друг друга ликующую радость и горестное отчаяние, неудержимый азарт и желание победить, а нынче чувствую одно только безмерное изумление – как настолько простенькая детская игра сумела отразить самую суть всемирной истории?.. )
Ещё мы играли в спички (именно «в» спички, а не «с» ними).
От сжатой в кулак руки отводится большой палец и между ним и средним суставом указательного вставляется спичка – туго, как распорка.
Соперник своею, точно так же зажатой спичкой, упирается в твою – крест-накрест, и победа за тем, чья спичка выдержала и не сломалась.
Та же идея, как в цоканье пасхальными яйцами друг об дружку.
На эту игру изводился не один коробо́к прихваченных из дому спичек…
Или мы просто бегали, играя в «войнушку» с криками «ура!» и «та-та-та!.. я тебя убил!», но убитый всё никак не падал, а кричал в ответ: «так я ещё при смерти!», и долго после всё так же бегал и «та-та-такал», прежде чем картинно повалиться в траву.
Боевые действия шли с применением самодельных автоматов из оструганных досочек, некоторые мальчики играли магазинными, из чёрной жести, в них заряжались специальные боеприпасы – рулончики узеньких бумажных лент с посаженными на них крапушками серы.
Эти крапушки громко хлопали, когда пружинный курок ударял по заправленной в автомат ленте.
Мама купила мне жестяный пистолет и коробочку пистонов – мелких бумажных кружочков с такими же крапушками серы; под взведенный курок их приходилось закладывать по одному для каждого выстрела.
Сера бахкала под ударом, из-под курка подымался лёгкий дымок с кислым запахом.
Когда я щёлкал пистолетом в куче песка рядом с мусоркой, мальчик из углового дома попросил подарить пистолет ему и я с готовностью отдал, так было правильнее, ведь он сын офицера – ему нужнее.
Дома мама ни за что не хотела поверить, будто мальчик