Часы из ореха. Кирим БаяновЧитать онлайн книгу.
близ впадения в Атлантич. ок. Судостроение. Целл.-бум., пищ. Пром-сть…», – это вы можете прочитать в любом энциклопедическом словаре за 1981 г. Но зачем? Так, на всякий случай…
Публичная библиотека, фонтан дружбы, какое-то здание, – как оно называлось? – Арлингтон, Урбан сити, и наконец, Даунтаун. Я проехал четыре моста. Или три? Хочу побывать на четвертом.
Иногда мне кажется, что человеческой историей управляет невидимая длань: семь президентов, семь мостов. Если поискать еще, то можно наверняка отыскать в этом городе такие же семь незаметных вещей.
На Фуллен Варене, мне показалось будто я парю над географической сеткой меж участками домов, пересеченными множеством белых дорог. Но они были серыми и желтыми, а вода синей. Такой, какой ее видит множество людей. Такой, какой она встречается в большинстве городов на воде. Только не надо мне вспоминать еще красное и желтое море.
Кому здесь хочется плакать?
Мне?
Ну, хорошо. Тогда я плачу, – пуф-ф! Дышите джэксонвильцы моим дымом. Он выходит из меня сразу из трех труб.
Бензин? Нет. Много, много одеколона! Растите раковые клетки. Растите и размножайтесь. Мне наплевать, когда я делаю людей счастливыми.
Держу огонек зажигалки, как в Бремене, там, для топливной башни и кому, какая разница для кого? Кому какая разница кто? Самое важное – где и когда. А с этим я, кажется, немного ошибся: опоздал на концерт в Алабаме. И на фестиваль в Джэксонвилле уже не успею, потому что он был в апреле. Выходит, не очень спешил.
Наверное, так.
Томик Ятса с трудом и неуклюже шуршит под моими пальцами. И мне хорошо под этим дубом, в его тени.
Он наделяет тебя каким-то особым чувством: будто сидишь на руках одного из своих прадедушек или прабабушек. И они говорят курить вредно. Но я это знаю. И не жду от кого-нибудь теплых слов о беспокойстве моим здоровьем. Я не жду их давно. И даже от Эни. Потому что знаю, что они мне уже не помогут. Прошли те года, когда я бы с радостью воскликнул: «Эни, ты говоришь это всерьез. А значит, для меня сейчас настало самое важное событие в моей жизни. И благодарен тебе…». Сейчас я буду благодарен самому себе, если я брошу, потому что понимаю теперь значение слов так глубоко ранивших мое сердце в далеком прошлом: никто не позаботится о тебе, кроме тебя самом; человек всегда и везде одинок. Всю свою жизнь. не помню, кто мне это сказал. Но я никогда не верил в деда мороза и Санта-Клауса. Никогда не верил в фей и рождественских эльфов. И мне, по-моему, никто никогда не говорил, что их не существует. Я как-то понял это сам. Самого моего детства. Как-то в один прекрасный день. А может быть, я всегда знал об этом?
А потому я не тот, кто вам скажет: «Не верьте в эльфов. Не верьте в фей и в белобородого чудака с подарками». Я тот, кто вам скажет, что мне чертовски не хочется никого разочаровывать. Потому что я знаю, как неприятно испытывать любовь к тому, кто причиняет тебе неприятности, кто