Часы из ореха. Кирим БаяновЧитать онлайн книгу.
Бейонс. – Кури их теперь как хочешь…
Отставляю чашку с последней каплей, которую вытрушиваю себе в рот, тушу окурок и натягиваю футболку. Надо бы взять еще чая. Крепкого и несладкого, такого, от которого вяжет во рту. Благо, что рядом очередное кофе и мне до него идти двадцать шагов.
А чайника нет, и в номера подают только простыни, – это мотель.
Снова тебе в носу кажется, что ты чувствуешь дым. Это мой. Да, сейчас я его брошу. Сколько можно? Возвращаться с чашкой кипятка и ставить ее на стол. Снова и снова, копаться в воспоминаниях, разглядывая белый лист.
Забываться, вспоминая города и ориентиры Леже – Сен Жон Перса и разглядывать птиц по утру застывших подобно каменным истуканчикам на проводах.
Бледное, восходящее солнце медленно поднимающееся над серыми сумерками, застает меня врасплох и я забываюсь, глядя в пустоту нетронутого Эрих Краузе прямоугольника, – плоского и белого, – прилепленного к столу, а в голове роятся мысли и слова, эмоции от которых беспорядочно тают в предрассветной дымке. И я проваливаюсь в Паттерсоне еще в одну ночь, которая превратилась в день. А на стоянке в Вилласе, меня встретит Боб и торгующий очками с лотка паренек. Будут заглядывать в мои заплывшие синяками глаза.
Бу! Сегодня я ужас Мао Дзедуна с чашечкой кофе и пончиком с пудрой в кровать, говорит Люси Лиу Бандеросу.
– Нет, спасибо, – прихлебывая из чашечки, отставляет мизинец тот. – Китайская зарядка уже закончилась. А если честно, то мне с тобой соревноваться не с руки. Ибо я – церковная свечка, разгульная пьянка… безмолвная речка. Японская танка!
Тебе кажутся мои шутки злыми? А что, если даже так. Жизнь вообще одна большая злая шутка. Так почему бы не воздавать ей, по заслугам?
Ум-м-м, какие хорошие топоры, госпожа Мадонна. Как интересно они раскуриваются…
Мы все такие – злые и мстительные. И я был когда-то… – кажется, целых три жизни тому назад. Хотя не думаю, что раскуривать топоры, вместо того, чтобы ими пользоваться, можно назвать прогрессом.
Ты права, Эни, если считаешь, что я романтик. Но я прикрываюсь циничностью, и у меня неплохо выходит. Разве нет?
Не знаю еще ни одного человека, кому бы плохо жилось с такою чертой. Это как переключать каналы с мыльных опер на Опру Уинфри. Удовольствия мало, зато много опыта.
Знания, это сила. Бух в Мадонну, – валяйся Рианна. Жах в Бейонс, – лови зажигалку Ульямс. Гах из-под локтя в Ульямса, – улыбайся Мадонна. Умоюсь кровью. Умоюсь! Все ровно она не моя, а Мэнсона. Кто это тут под ногами валяется? Пинк топором задело…
Шутка ковбойская, шутка бандитская.
Они у меня через одну.
Сидит зверобой в кругу индейцев.
– Ты не нажмешь, – говорит старый вождь.
– На что спорим?
– На мою жену!
А вот продолжение.
Зверобой нажимает курок, отводя дуло в сторону:
– Шутка. А сейчас, – наводя ружье на вождя, говорит зверобой, – спорим, что попаду?
– На что, –