Любитель сладких девочек. Галина РомановаЧитать онлайн книгу.
лишь телогрейка, видимо, ее они стянули в первые минуты нападения либо просто сил не хватило разодрать еще и ее. Хорошо хоть, пока Владимир проводил с четверкой негодяев непринужденное психологическое облапошивание, Маша догадалась подтянуть к себе телогрейку и кое-как накинуть ее на свои вздрагивающие плечи.
– Поднимайся! – Володя подошел к ней, не решаясь нагнуться и поднять со взрытого их ногами снега. – Промерзла совсем.
Маша никак не прореагировала. Сидела, содрогаясь всем телом, и тупо смотрела в одну точку перед собой. Колени крепко сжаты и подтянуты почти к подбородку. Руки с посиневшими костяшками пальцев судорожно вцепились в фалды телогрейки, скрестились локтями на груди. И абсолютно никакой реакции. Бездумный взгляд, устремленный в груду ржавого металла. Почти безжизненное тело, сведенное судорогой страха. С этим нужно было незамедлительно что-то делать.
Володя перевел взгляд на ее напарницу и с плохо скрытой брезгливостью попросил:
– Давай-ка помоги мне. А то, чувствую, она тут еще полдня просидит, пока окончательно не закоченеет.
Нинка цепным Шариком подкатилась к его ногам, судорожным движением подняла свое мосластое тело со снега и, заискивающе улыбаясь, пробормотала:
– Мы это мигом… Ей переодеться бы, так я сбегаю, принесу чего-нибудь.
– Ну давай тогда, беги. А я тут постараюсь сам справиться. Одна нога здесь, другая уже там. Бегом!
Нинка упорхнула огромной молью, и Володя почувствовал вдруг, что ему стало легче дышать.
Надо же, как на него все еще давит человеческая подлость! Сколько лет живет, сколько лет его жизнь учит, а вот поди ж ты, никак не привыкнет к ее липучей лицемерной въедливости. Всякий раз у него в носу свербит от ее близкого присутствия и хочется вымыть руки. Он и в самом деле опустился коленями в снег и глубоко зарыл в его вспененном крошеве кисти рук. Потом отряхнул их и полез было за носовым платком в карман, но вспомнил, что забыл его утром на туалетной полочке перед зеркалом. Когда брился и нечаянно порезался. Промокнул порез платком, положил его рядом с пеной для бритья, там он и остался.
– Вот, возьмите…
Он поднял глаза и оторопело уставился на кружевной, кипельно белый четырехугольник, который протягивала ему синюшная от потрясения и холода Мария.
Надо же, ожила! И за платком в карман телогрейки успела слазить, и даже голосом вполне натурально владеет.
– Спасибо, Маша. – Он принужденно улыбнулся, взял платок из ее ходящей ходуном руки, отер пальцы и тут же попросил: – Ты бы встала, что ли. Простудишься, свалишься, что мне потом с тобой делать прикажешь?
Маша, дернув шеей, согнала с лица длинную челку и уставилась на него темно-серыми – точь-в-точь сизое небо над их головами – глазами и, еле разжимая бескровные губы, спросила-таки наконец:
– А что именно вы собрались со мной делать?..
Глава 5
Этот вопрос волновал ее с той самой минуты, как этот человек возник в поле ее зрения. Сначала