Не к ночи будь помянута. Часть 2. Надежда Валентиновна ГусеваЧитать онлайн книгу.
шаг. Я вздрогнул.
А Маврин-то с парашютом прыгал. Брр. Вот чего бы я ни за что не стал делать, хоть убей.
– Прошла неделя, а от старика ни слуху, ни духу. Сидит в своей комнатке и больше ко мне не лезет. А ещё уходит надолго, чего раньше с ним не бывало. Бродит где-то до самой ночи. Однажды я даже начал волноваться – мало ли, человек пожилой, на дворе ночь. А он пришёл, бесшумный такой, как кошка, и – шасть, сразу к себе. Утром я на работу собираюсь, поглядел на его пиджачишко, а на нём кровь. Бурая уже, спёкшаяся, и пятна приличные. Я ещё наклонился и понюхал – может, кетчуп или краска. Нет. Ну кровь и кровь, может, где поранился, может неудачно упал. Старый ведь человек.
А пришёл он ко мне, когда я уж и не ждал. Я, говорит, слышал, у тебя неприятности. Это, говорит, всё из-за денег. Всё в финансы упирается. Вот был бы ты чуток богаче, никто бы от тебя не бегал.
Конечно, отвечаю, кто бы спорил! Только выхода не вижу.
И тут он напомнил про ту помощь, что я обещал. А я ведь думал, что она в том и заключалась, что ему всякую ерунду из Москвы привезти.
Нет, говорит, это так, необходимость. Деньги будут хорошие. И называет сумму.
Я рот раскрыл. Это что я такое должен сделать, чтобы столько отвалили? Подумать страшно.
А старик гнёт своё – ничего уголовного, ничего страшного. Но только не болтать! Можешь, конечно, отказаться.
Ну я подумал-подумал… А чего мне терять? Согласился.
Первым делом мне доверили синтез. У самого деда руки тряслись и зрение было плохое. Я провёл в стариковой комнате не одну ночь, испортил кучу реактивов, прожёг дыру в ленолеуме, обжёгся сам и чуть не устроил пожар. Психовал я страшно. Да и старик сучил ножонками и плевался. Чуть не переругались. Наконец получили. Смотрю я и думаю – Господи, и из-за этих граммулек весь сыр-бор! А дед радуется, всё запаковал как нужно и в холодильник убрал.
А потом снова куда-то свалил. Два дня его не было. А ночью снова заботал в дверь.
Ну, говорит, пора, поехали, я такси вызвал.
У тебя… это… ещё что есть?
Оказывается, мы под разговор уговорили весь глинтвейн и остатки коньяка. Я молча открыл холодильник и достал бутылку водки и котлеты, оставшиеся с обеда. Больше ничего годного к немедленному употреблению не было. Когда усаживался обратно за стол, меня мотнуло и я едва не уронил бутылку.
– Завтра буду блевать. – заявил Маврин. – А может, и сегодня. Ну и по хрен!
– По хрен. – сказал я. – Давай, чего там дальше?
– Поехали. Приезжаем в центр города, подходим к одному вполне приличному дому, входим в подъезд, поднимаемся в квартиру. Темно, помню, было, как в трубе.
Вот. Заходим. Воняет, просто жуть! Мерзотно просто воняет!
И тут я знакомлюсь ещё с одним стариком. Лежит голый на кровати, сухой как скелет, лицо серое, волосы клочьями, один глаз с бельмом, другой вообще зарос, изо рта язык вываливается. В общем, кошмар полный. И запах такой, что наизнанку выворачивает.
А мой-то дед за своё: смотри, говорит, очень внимательно, потом не болтай, а сейчас не