Поляки и литовцы в армии Наполеона. Геннадий ЛевицкийЧитать онлайн книгу.
Войска, оставшиеся в Герцогстве, по приведении их в полный комплект, долженствовали составить более 45 000 человек. В начале 1812 года Наполеон дал повеление сформировать во всех пехотных полках еще четвертые батальоны, вместе с коими армия Герцогства Варшавского простиралась почти до 60 000 человек».
К слову сказать, по сведениям того же Бутурлина, у саксонского короля (под властью которого и находилось герцогство Варшавское) армия насчитывала всего 29 670 человек.
Накануне войны между Александром и Наполеоном разгорелось своеобразное соревнование: кто лучше польстит полякам. И надо заметить, перед величайшим личным обаянием Александра не могли устоять даже враги. 26 апреля 1812 г. российский самодержец прибыл в Вильно, чтобы провести смотр стоявшим здесь войскам, а заодно поближе познакомиться со своими ненадежными подданными. М. Богданович описывает необычное противоборство двух императоров:
«Император Александр, в короткое время пребывания своего в Вильно, привлек к себе жителей Литвы благодушием и ласковостью, составлявшими отличительные черты его характера. Многие польские магнаты, обвороженные приветливым общением с ними российского монарха, предлагали ему объявить себя владыкою Польши. Наполеон, опасаясь, чтобы нравственное могущество Александра не распространилось на Варшаву, решил послать туда резидента, который мог бы противодействовать влиянию русского правительства красноречием, пышностью, и в особенности – деятельностью и всевозможными происками. Выбор Наполеона пал на Прадта, архиепископа мехельнского. В числе наставлений ему данных сказано было: «доведите поляков до восторга, но не до безумия».»
Перед недюжинным обаянием Александра не устояли те, кто лично имел с ним беседы; остальная Литва ждала Наполеона.
В поэме А. Мицкевича «Пан Тадеуш», названной еще при жизни автора «Энциклопедией польской жизни», ксендз с несвойственным священнослужителю восторгом сообщает судье последние слухи:
«…Наполеон идет уже сюда,
Сдаются крепости ему и города,
Ведет он армию, какой еще дотоле
Не видано нигде и не увидят боле;
А с этой армией и наша, говорят,
И наши там штыки на солнышке горят,
И белые орлы через леса и горы
Летят сюда, в Литву…»
Этот отрывок из первого перевода поэмы на русский язык, произведенный Николаем Бергом, изданный в 1875 г. Но прежде русского перевода, «Пан Тадеуш» попал ко мне на белорусском языке. Настолько эмоциональнее белорусский перевод, настолько сильнее в нем надежды участников диалога на грядущую войну и связанную с ней независимость,… что я не сразу даже нашел этот кусочек текста в варианте Берга. Впрочем, можно привести и белорусскую версию слов ксендза (она не представит особой сложности для русскоязычного читателя):
«Тут справы важныя, мой брат: вайна і годзе!
Вайна за Польшчу! Браце! Будзем на свабодзе!
Вайна вось-вось