Пути-Дороги. Анатолий МузисЧитать онлайн книгу.
чем до нас долетел треск – звук ее обрыва. Эта глыба пролетела гораздо дальше первой и выкатилась вниз на середину заснеженной морены, оставив на снегу длинную глубокую борозду.
Прямо скажу, мне стало не по себе. Никакая храбрость не позволит человеку стать на пути слепо мчащегося курьерского поезда. То же самое думал и Луньков. Мы решили закруглять маршрут, т.к. дальше мы все равно могли пройти только метров 200. Оглядываясь наверх, не догоняет ли нас какая-нибудь «дура», мы спустились со скал вниз на морену и, прыгая с камня на камень или проваливаясь в снег по колено, осторожно отошли от опасного склона. Позади нас время от времени слышался треск срывающихся камней. Это продолжался камнепад. Оттаяло, вот и посыпалось. А вокруг все в снегу.
Мы вернулись в лагерь в седьмом часу вечера и думали, что нам попадет от Шарковского за не пройденный маршрут. Но Шарковского в лагере не оказалось. Он с Василием Филипповичем уехал на Верхний Лагерь. Приехал он примерно через час после нашего прихода и на мое сообщение сказал:
– Я видел ваш маршрут и так и думал, что вы дальше этого места не пройдете.
Потом он сообщил, что Верхний Лагерь и горы и вообще все вокруг в глубоком снегу и что он принял решение снять отсюда партию и перебросить ее на Калмачиху. Там высоты поменьше и снега не должно быть. Для меня он приготовил «сюрприз». Он с Филиппычем и Женей решил пойти Черной Берелью через Чиндагатуй и верховья Калмачихи, а меня с караваном пускает в обход через с. Берель. Исполнять обязанности начальника партии в течении 4—5 дней меня не очень обрадовала, но… другого выхода не было. И мы пошли в баню. Баня по черному на берегу ледяного Кокколя. Мы парились, выскакивали, окунались в воды Кокколя и снова лезли на полать. Здорово, исключительно!
А сегодня камералили, комплектовали вьюки. Филиппыч съездил на Итольгон, разыскал лагерь Тани и сказал, чтобы они возвращались. Из Берели получена радиограмма: прибыла машина с грузом и с ней двое в нашу партию – ст. инженер-геофизик Леонтьев и некая Костровская. Даже Шарковский не знает, кто она и зачем и на какую должность едет к нам. А погода, словно насмехаясь, установилась отличная, и Белуха краешком выглядывает из-за хребтов – чего она дожидается?
Гапонов поинтересовался хуже ли дорога по Калмачихе той, по которой мы ехали? И когда узнал, что никакого сравнения (в самом деле, тележная дорога это не заросшая тропа по ущелью) – глаза его округлились от удивления. он считал, что хуже быть не может. Но то ли еще будет. А вот очерк мне остается написать только о том, как я не смог написать его.
Кокколь-Берель. 30.06.56
Мы отступили. Первую битву человека с природой выиграла природа.
Дорога от Кокколя до Берели прошла снова перед нашими глазами, но только в обратном порядке. На что я обратил внимание:
1. Как только мы спустились с Кокколя в долину