Вавилон и Башня. Алекс КостаЧитать онлайн книгу.
положил свой офицерский ТТ и кисет деда Матвея, который взял у него под подушкой. За кисет сразу стало стыдно – выложил.
«А ну… как… зачем все это?» – подумал я и сразу почувствовал, что все «это» нужно. Очень нужно. Но не знал почему.
– Сбегаешь? – без капли осуждения или сомнения спросил дед Матвей.
В общем, он знал, есть что-то, что до́лжно делать. А если до́лжно, какая разница, что, как и даже зачем.
– Дед Матвей…
– Да ладно… – махнул он рукой. – Я бы сам, если…
– Так давайте! Давайте!
– Не… – еще раз махнул и начал сворачивать самокрутки. – Давай-ка, милый Кинстинтин, помацубарим на дорожку. И, как говорится, дай бог не по последней.
Я терпеливо ждал своей самокрутки. Потом со вкусом курил, глубоко втягивая едкий дым.
– Ну, пора! – сказал дед Матвей, едва мы докурили, и потушил окурок о подошву канадских сапог.
– Пора! – я обнял его на прощание.
Он перезарядил свой «зауэр» и выстрелил в воздух.
– Беги за желторотым, Кинстинтин! Скажу, ты перенервничал, в себя стреляться вздумал. Такое с «профессорскими» часто бывает. И что в лазарет я тебя повез куда-нибудь… за линию фронта. Только вот… откуда там теперича лазарет?.. Ну, придумаю чего. А тебе все равно бежать надо. Не место тебе с этими, красноперыми. Все равно расстреляют, рано или поздно. Я таких, как ты, много видал. Да и сам… – не договорил дед Матвей, достал из-под койки вторую пару канадских болотоходов и протянул мне. – Вот! Я подводы подгоню и хоть отвезу вас с этим косоглазым подальше…
Мы с Сато карабкались вверх по сопке, кое-как успевая отбрасывать камни из-под подошв. У него сапоги хлюпали, были, наверное, в два раза больше ног. Неудивительно. Это ж мои сапоги, которые раньше носил дед Матвей.
Болотоходы и мне не пришлись по размеру, зато с хорошо гнущейся резиновой подошвой и непромокаемые.
Все-таки обувь… у нее самая удивительная судьба. Еще несколько дней назад эти сапоги были сапогами лейтенанта 12-го Красноармейского взвода, а теперь… теперь эта обувь принадлежит беглому японскому пленнику. Причем сам лейтенант, теперь уже бывший лейтенант этого самого полка, бежит рядом с ним в канадских болотоходах, которые раньше принадлежали бог знает кому. Словно судьба какой-нибудь обуви может быть гораздо интересней, чем судьба человека…
Глава 2. Вениамин
<СССР, 1970-е годы>
Колосья молодой кукурузы резали кожу на животе и за пазухой. Но Вениамину было больно не от этого, а потому что он ехал далеко-далеко позади всех. И ничего с этим не поделаешь. Еще бы! На его совсем детском велосипеде и ехать-то чудно́. Ребята смеялись, издевались, что Вениамин вообще поехал. Они-то готовились серьезно, понимали, стоящее «дело», настоящее: наворовать кукурузы с поля в соседнем колхозе, отдать родителям или старшим братьям, чтоб те важно сказали, мол, молодцы, дело знают. Хоть за воровство сильно ругали, могли даже избить, но если оно приносило пользу, например