Дочь императора. Том 2. Дарья Викторовна ЕреминаЧитать онлайн книгу.
но напряжение, взгляды, неожиданные всплески эмоций наталкивали на мысли о движении дна их прошлого.
– Теперь точно все в сборе! – Саша улыбался, но надрыв в его голосе заставил меня прикоснуться к горлу. – В этом мире у меня нет людей роднее вас. Одному богу известно, как я люблю вас и как рад видеть всех сегодня за этим столом в нашем доме. Мы столько пережили вместе, что я не все смогу и вспомнить… Вы знаете, что эта ночь для нас с Марго – своеобразный этап, когда мы подводим итоги уходящего года. И этот год для нас стал счастливейшим за последние двадцать лет. В нашу жизнь вошла Дайан. Мне кажется, я понял, что ты часть меня еще тогда, у Воронки… – дед остановил на мне взгляд. Его набухшие глаза, наконец, выплеснули две скупые капли. Я прижимала руку к груди, сглатывая собственные слезы. Саша же бросил быстрый взгляд на маму, будто она что-то сказала ему, и поднял бокал вина. – Ладно, давайте уже поприветствуем наступивший год и загадаем, чтобы кончилась эта чертова война, и все мы приобрели больше, чем потеряли.
– С Новым годом! – воскликнула тетя, поднимаясь.
Повторив эту странную фразу как заговоренные, мы столкнули бокалы над столом. Залу наполнил волнующий хрустальный звон. Отпив, я села. Никто не улыбался и казалось, что грудь каждого сидящего за столом так же болезненно скованна жгучей и необъяснимой болью, как и моя. Хотелось выйти куда-нибудь, побыть наедине с собой. Просто выйти.
Напротив все так же отстраненно сидел Инфор. Он был вне круга людей, объединенных родством или жизнью. Взгляд его блуждал от одного лица к другому, будто резал кусок мяса. Я вспомнила, что он полукровка. Это значило, что его родителя-ланита уже девятнадцать лет как не было в нашем мире, а родитель-человек, вероятнее всего, умер. Любил ли его кто-нибудь? А если так, мог ли рассчитывать на взаимность этого жесткого и недружелюбного полукровки? Хоть кто-нибудь ждал его возвращения домой?
«Отстань от мага и ешь!» – мысленно оборвала мои размышления мама. Я потупилась, понимая ее правоту. Посмотрела на стол передо мной и вздохнула. Пожалуй, в пустыне уже все съедено…
Через полчаса или около того я обнаружила себя в сумрачной теплой комнате, заставленной с одной стороны книгами, а с другой кристаллами, мерцающими отблесками каминного огня. Вокруг прозрачного столика в середине, громоздились два огромных кресла и диван. В комнате постоянно играли отражения от столика, стеклянной дверки узкого шкафа между книгами и беспрерывно помигивающей стены с кристаллами. Дед расспрашивал обо всем на свете. С ним было так тепло и уютно, что казалось – за стеной нет зимы и войны. Такой необыкновенно простой и добрый он человек! Вместе с тем Саша казался ранимым и беззащитным. И столь правильным казалось то, что он родной дедушка мне! Необыкновенно правильно! О другом деде нельзя и мечтать.
Когда за спиной послышался звук прикрываемой двери, я обернулась. На высокую спинку дивана облокотилась тетя. Мама прошла мимо и, присев на подлокотник кресла, обняла Сашу.
– Тайрен, как ты могла!? – прошептал он глухо.