Потерять и обрести. Бертрис СмоллЧитать онлайн книгу.
Но на это потребовалось бы время, и мне очень хотелось верить, что брошь все-таки не купят. Очевидно, Господь услышал мои мольбы, и оригинал дождался тебя. А теперь, дорогая, открой вторую коробку.
– Но я еще не поблагодарила вас за первый подарок, сэр.
– Твои прекрасные глаза светятся такой благодарностью, что в словах нет необходимости. Распечатывай же посылку от мадам Дениз.
Раскрыв коробку, Миранда на несколько секунд замерла с раскрытым ртом. Наконец пробормотала:
– Держу пари, сэр, что этот роскошный наряд вы тоже выбрали сами, когда в последний раз были в Париже. Я права?
Миранда закуталась в извлеченный из коробки великолепный восточный халат из нежно-зеленого шелка и, кокетливо улыбнувшись, воскликнула:
– О, какая прелесть!
Глаза Джареда весело блеснули.
– Вообще-то я уже покупал похожие вещи у мадам Дениз. Для Чарити и Бесс, естественно, – поспешно добавил он.
Однако Миранда, приподняв брови, с лукавой улыбкой сказала:
– Похоже, бабушка ван Стин была права, когда говорила, что вы, сэр, большой проказник по дамской части.
Наступивший вскоре 1812 год принес с собой холода и метели. В почте, которую в Виндсонг доставляли через Нью-Йорк, оказалось письмо от Доротеи и Аманды. И они сообщали, что Торвик завален снегом, так что им вряд ли удастся вернуться до весны. К тому же река и лонглендская гавань были скованы льдом.
Виндсонг тоже превратился в белое безмолвие. Порой устанавливалась очень ясная погода, и небо было не менее ярким и голубым, чем летом. Но случались и хмурые дни, и тогда вокруг ничего не было видно, кроме непрестанно валившего снега. В воздухе иногда чувствовались едва уловимые запахи, свидетельствовавшие о неизбежном наступлении весны, однако деревья, за исключением принарядившихся в белое вечнозеленых сосен, стояли голые и мрачные и время от времени своими скрипами-стонами жаловались на одиночество. Особенно заметно это чувствовалось в таком веселом летом лесу, вокруг пруда Лонгпонд, находившемся на западе острова. Болотца и заливные луга в феврале начали замерзать по ночам, а утром блестели сплошным зеркалом, гладкую поверхность которого лишь в некоторых местах нарушали случайно забредшие туда звери. Зато на четырех незамерзших прудах бурлила жизнь; тут были и канадские гуси, и лебеди, и дикие утки всевозможных пород, и всем им приходилось туго этой зимой. А вот домашним животным было, естественно, намного легче, хотя и они в своих теплых стойлах мечтали о сочной траве летних лугов. Монотонность их жизни нарушали только подсыпавшие корм работники и проживавшие на скотном дворе кошки. Куры же зимой предпочитали и вовсе не высовывать клювов из своих курятников.
Миранда с наступлением настоящей зимы особенно остро почувствовала изменения, произошедшие в ее жизни. Впервые рядом не было ни родителей, ни сестры, и это оказалось очень непривычно. Да и сама обстановка в Виндсонге стала совсем другой. Она никак не могла привыкнуть к тому, что хозяйкой здесь теперь являлась не мама, а она, Миранда,