Эхо прошлого. Книга 2. На краю пропасти. Диана ГэблдонЧитать онлайн книгу.
на болота: подобно остальным, они охотились.
Светало, слабый ветерок шевелил влажные волосы на затылке Уильяма, от животных резко пахло кровью и мускусом. И разум, и язык Уильяма сделались неповоротливыми и медлительными, но все же он принудил себя похвалить охотников. Переводивший его слова Мюррей неприкрыто и радостно удивился тому, что Уильям не забыл о вежливости. А у того даже сил не хватило, чтобы обидеться.
Разговор перешел на общие темы и велся по большей части на языке могавков. Индейцы больше не проявляли интереса к Уильяму; впрочем, сосед по-дружески угостил его куском холодного вареного мяса. Уильям кивнул в знак благодарности и, пересиливая себя, принялся есть, хотя с тем же результатом на месте мяса могли быть сапожные подметки. Он плохо себя чувствовал, его знобило; доев мясо, он вежливо кивнул сидящему рядом индейцу и отошел, желая снова лечь и надеясь, что его не стошнит.
Заметив состояние Уильяма, Мюррей подбородком указал на него и сказал что-то своим друзьям на языке могавков. Последнюю фразу он произнес с вопросительной интонацией.
Умеющий говорить по-английски индеец, невысокий, коренастый, в клетчатой шерстяной рубахе и кожаных штанах, в ответ пожал плечами, затем поднялся и подошел к Уильяму.
– Покажи мне руку, – сказал он и, не дожидаясь, пока Уильям послушается, взял его запястье и закатал рукав рубахи. Уильям чуть не потерял сознание.
Когда перед глазами перестали плавать темные пятна, он заметил, что к индейцу присоединились Мюррей и еще двое могавков. И все они с неприкрытым испугом смотрели на его руку. Уильям нехотя опустил взгляд. Рука чудовищно распухла, чуть ли не вдвое увеличившись в размере, а от повязки к запястью шли темно-красные полосы.
Знающий английский язык индеец – Уильям вспомнил, что Мюррей почему-то называл его Росомахой, – достал нож и срезал повязку. И только тогда Уильям понял, до чего неудобной она была. Кровь снова побежала по венам, руку закололо словно иголками, Уильям с трудом подавил желание почесать ее. Хотя какими, к черту, иголками – ощущение было такое, словно по руке ползали полчища кусачих огненных муравьев.
– Дерьмо! – выругался сквозь зубы Уильям.
Индейцы явно знали это слово, они засмеялись – все, за исключением Росомахи и Мюррея, которые искоса поглядывали на руку Уильяма.
Росомаха – почему его звали так, если он вовсе не похож на этого зверя? – осторожно потыкал руку пальцем и покачал головой. Затем сказал что-то Мюррею и махнул рукой в западном направлении. Мюррей потер лицо, словно человек, желающий избавиться от сонливости или тревоги, пожал плечами и спросил что-то у остальных индейцев. Ответом ему были кивки и пожатия плечами. Впрочем, несколько индейцев поднялись и пошли в лес.
Вопросы кружились в голове Уильяма, словно круглые и яркие металлические шары в дедовском планетарии, что стоял в библиотеке лондонского дома на Джермин-стрит. «Что они делают? Что происходит? Я умираю? Я умираю, как английский солдат? Почему он… английский солдат…»