Судьба императора Николая II после отречения. Историко-критические очерки. Сергей МельгуновЧитать онлайн книгу.
описал ту ловушку, в которую попал добровольно отрекшийся от престола император. С одной стороны, он оказался в руках Временного правительства, которое учредило Чрезвычайную Следственную Комиссию для расследования преступлений старого режима и доказательства того, что царь готовил сепаратный мир с Германией. С другой стороны, за императором и его семьей пристально наблюдали представители «революционной демократии», прежде всего в лице Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов, по постановлению которого от 3 марта 1917 года семья царя и была арестована. С третьей стороны, Николай II стал разменной картой в политических играх Англии и Германии – главных действующих лиц мировой войны, желавших использовать «поверженного» властителя великой России в своих целях.
Поначалу, при отсутствии в первые дни революции «специфической атмосферы цареубийства», царю, казалось бы, ничего не угрожало. 7 марта А. Ф. Керенский в ответ на призывы: «Смерть царю…», заявил в Московском Совете: «Временное Правительство взяло на себя ответственность за личную безопасность царя и его семьи. Это обязательство мы выполним до конца. Царь с семьей будет отправлен за границу, в Англию, я сам довезу его до Мурманска».
Временное Правительство действительно могло настоять на отъезде императорской семьи в Англию, но давление Советов с каждым месяцем усиливалось, и не помогло даже то, что Чрезвычайная Следственная Комиссия не обнаружила никаких доказательств тех преступлений, которые приписывались Николаю II молвой. Как отмечал в тот период Керенский, «не найдено ни одного компрометирующего документа, подтверждающего, что царица и царь когда-либо собирались заключить сепаратный мир».
Явное равнодушие к судьбе царской семьи выказала и Англия, которая не обостряла этот вопрос перед своими союзниками в лице Временного правительства. В итоге во все более накалявшейся обстановке после июльских событий 1917 года царь с семьей оказался не в Лондоне, а в Тобольске, и произошло это прежде всего в силу боязни деятелями Временного правительства возможной «монархической контрреволюции».
На самом деле, как показал в своем труде Мельгунов, «никаких реальных планов освобождения» царской семьи в монархических кругах не разрабатывалось, и реально ничего не было сделано». По сути, монархисты тоже предали своего императора, особенно в период после Октябрьского переворота, который, как правильно указывал автор, завязал «узел екатеринбургской трагедии».
Настоящая опасность нависла над императором и его семьей после разгона большевиками Учредительного собрания. Бывший царь, наряду со своим братом великим князем Михаилом Александровичем, остался единственным реальным знаменем возможной контрреволюции против власти Советов. Брестский мир, который резко осудили якобы германофилы Николай II и Александра Федоровна, усугубил ситуацию. Помощь в спасении царской семьи действительно могла прийти тогда от немцев, но даже саму возможность этого