Разин Степан. Алексей ЧапыгинЧитать онлайн книгу.
Киврина, разгораясь, уперлись в лицо боярина. Киврин продолжал:
– Сумеречный стал пошто, боярин? Или обида какая есте в словах моих – обидеть тебя не мыслю…
– Говори, боярин, – я думаю только по-иному.
– Что же думает боярин?
– Ведь с Дону почетно он к нам прислан, и не рядовым казаком, но есаулом. Справ станице выдали, к государю на очи припустили, и не ведал я до тебя, боярин, пошто станичники медлят, не едут в обрат, а это они своего дожидаются, ищу по Москве.
– Станишники – люди малые, боярин! Разбойника упустить не можно, не дать же ему вдругоряд зорить Москву, чинить дурно именитым людям!
– То правда твоя, боярин! У них же своя правда – станицу послало Великое войско донское.
– Да уж коли неведомо боярину, я скажу, а тако: будучи в Черкасском, сговорил отамана Корнейку Яковлева…
– Корнилу, боярин.
– Так и эдак кличут его… Сговорил, что пошлет он в станице заводчика. Что возьмем заводчика, то ему, отаману, ведомо и желанно, да и протчим козакам матерым Разя в укор и поношение живет, и весь его корень тоже. И дивлюсь я много на тебя, Борис Иванович: ты идешь в заступ разбойнику, а он пуще всех тебя зорил в солейном бунте!..
– То прошло, боярин. Дворецкого старика убили – жаль…
– Ой, не прошло, Борис Иванович! Разбойник, шарпальник есть, кем был. Бабр весной вылинял, да зубы целы.
– Пьем, Пафнутий Васильевич! Добрее станешь.
– А нет, боярин, договоримся, что почем на торгу – тогда…
– Что почем? Ну, так ведай!
Лицо Морозова стало красным, гордые глаза метнули по стенам, он подвинулся на скамье, заговорил упрямым голосом:
– Иман оный заводчик Разя ведь твоими истцами?
– Что верно, боярин, то истинно! Ладного человека разбойник у меня погубил, и не одного. Силач был татарин, крепок и жиловат, а Разя, окаянный, задавил истца в бою на Москве… Как только удалось ему?
– Прав, что задавил!
– Вот дивно, боярин! Разбойники зачнут избивать служилых людей, а бояре клескать в ладони да кричать: го-го-го!
– Пущай беззаконно не лезут служилые. Дано было знать о том отамане соленного бунта Квашнину Ивану Петровичу, и мы, боярин, с Квашниным судили – как быть? Квашнину я верю – знает он законы, хоть бражник. А судили мы вот: «Ладно ли взять, когда он в станице? Да взять, так можно ждать худчего бунта на Дону!..» Квашнин же указал: «Холопи, что дурно чинили на Москве и сбегли в казаки, не судимы, ежели на Москву казаками вернутся». То самое и с шарпальником: не уловили тогда, теперь ловить – дело беззаконное!.. Ты же, боярин, – прости мое прямое слово – сделал все наспех и беззаконно.
– Пока мы думали, он бы утек, боярин! Беззакония тоже нет, великому государю-царю я с Дона в листе все обсказал…
– Грамоту твою, боярин, еще обсудить надобно.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».