Слово Оберона. Марина и Сергей ДяченкоЧитать онлайн книгу.
у мага сидел сторож-скелет.
Пошатываясь, я подошла к окну. Глубоко вздохнула. Прижалась лбом к навершию посоха.
– Как же ты пойдешь за Ведьмину Печать? – спросили у меня за спиной.
Я резко обернулась. Волосатый дикарь Уйма глядел желтыми гляделками, бесстрастно и пристально, как кот.
– Ногами, – ответила я сквозь зубы. – А что?
– Ты испугалась обыкновенного дохлого костяка…
– Я не испугалась.
– И ты боишься меня…
– Не боюсь!
Уйма мигнул:
– А они дают тебе посох. Я бы не дал.
– А тебя никто и не спрашивает.
Уйма не ответил. Задумчиво покачивая головой, пересек комнату и уселся на скамейку.
Ну вы видали! Какой-то дикарь станет меня учить. Какой-то людоед будет упрекать меня в трусости. И все из-за Гарольда: возьми, мол, в шкафу…
Я крепче сжала посох. Пусть я не держала его в руках четыре месяца – его дал мне Оберон, и я таких тварей, бывало, побеждала, перед которыми самый волосатый Уйма безобиден, как мышка. Вот так.
Я прицелилась посохом за окно и выпустила в небо изумрудный светящийся луч.
И сразу стало легче. Я ничего не забыла, не разучилась. Я по-прежнему маг, и мой посох при мне, и что мне какие-то людоеды?
Не глядя на Уйму, я распахнула шкаф. Скелет на этот раз затаился. Я мигнула, посмотрела ночным зрением, разглядела очертания гладкой желтой черепушки. Несильно размахнувшись, ткнула навершием посоха. Захрустело, посыпались кости, череп, отвалившись, выкатился из шкафа и юлой завертелся посреди комнаты.
– Что ты делаешь? – простонал Гарольд. – Ты мне мешаешь!
– Был сторож – и нету сторожа, – заметил Уйма. – Приходи, вор. Бери.
Ну на редкость противный дикарь!
– Это ты его развалил, – я попыталась закрыть шкаф. Берцовая кость застряла в двери, мешая ей затвориться. Носком сапога я затолкнула кость поглубже.
Уйма хмыкнул. Гарольд снова остановился, не отнимая мелка от доски:
– Я вас обоих прошу – помолчите. Мне уже немного осталось. Если я сейчас ошибусь – все насмарку, и заново уже не успею.
Не выпуская из рук посоха, я уселась на подоконник. Уйма замер на скамейке – нога на ногу. Круглые желтые глаза разглядывали меня без всякого стеснения.
Я отвернулась.
Что скажет Оберон, когда узнает, что мы с Гарольдом его не послушались?
Это зависит от того, приведу ли я из-за Печати принцев. Победителей не судят… А если не сумею? Оберон, скорее всего, отправит меня домой без права снова увидеть Королевство…
Звезды уже не казались такими яркими. И я снова почувствовала усталость.
Приближался рассвет.
– Все, – сказал Гарольд.
Он стоял перед доской, когда-то черной, а теперь почти полностью белой, разрисованной. Его правая рука висела плетью, пальцы сжимали крохотный огрызок мела, и, казалось, мой друг сейчас грохнется в обморок. Я встала на цыпочки, дотянулась до его головы:
– Оживи!
Пробежали