Заблудшие. Денис ГерберЧитать онлайн книгу.
Только Зосима успешно пользовался ими здесь, в строящейся обители, а у бати они вступили в противоречие, что привело к пьянке, уходу из дома, долгам, скитаниям и смерти.
– Вон ещё одни помощнички заднеголовые нашлись, – уже миролюбиво сказал священник, кивая на противоположный берег, где мужики продолжали спор. – Самому учить всему приходится.
Он повернулся к Никите и ободрительно улыбнулся.
– Велел им лиственницу заготовить. Прошлым годом ехал с Иркутска, остановился в Медвежьем зимовье. Грязь несусветная! И полы, и посуда, и рожи – всё в баню просится. Следующей ночью в рыбацкой избёнке на Култучной заночевал. Гляжу – чистота. Крыша и стены будто из тёмного полированного дерева выполнены. Ни сажа не висит, ни дрянь какая. Я даже комплимент рыбакам сделал: дескать, молодцы, мужики, в чистоте живёте. Они, по-моему, даже обиделись. Говорят: мы, батя, здесь сроду не убирались. А чистота – она от лиственницы, стены из неё не так грязнятся, как сосна или, не приведи Господи, берёза. Вот из лиственницы всё справляем.
Он потёр озябшие от влаги руки. Тёмная ряса покрылась мелкими пятнами от брызг.
– Так договорились, стало быть? Чего не справляешься, какую работу делать?
– Ну какую?
– Помогать будешь во всём. Что скажу – изволь выполнить.
– Так я и сейчас помогаю.
Зосима выдохнул из себя раздражение.
– Дело одно есть, которое Алёшка исполнял. С него и начнёшь.
– Что за дело?
– Батоху-бурята знаешь? Он тебя поведёт и расскажет.
– Почему Батоха?
– Не по сану мне говорить о таком. А сделать надо, ничего не попишешь. Чтоб не случилось чего…
Священник поднялся с камня, взял с земли обнаруженную подстилку и зажал подмышкой как книгу.
– Батоха там – повыше, на загорине. Выбери в казёнке куртак потеплее, заплечник возьми. Ичиги, я гляжу, у тебя крепенькие. А я Кириллихе передам, что сегодня не вернёшься.
– Как не вернусь?
– Ступай давай!
Глава 2
Минут на пятнадцать он задержался в пу́стыни – понаблюдать за возведением сруба. С десяток мужиков трудились справно, как муравьи. Одни тягали брёвна вверх по наклонным доскам, другие помогали, тянув изнутри верёвками, перекинутыми через деревянную раму. Несколько раз Никита ловил недовольные взгляды и решил не злить работяг.
Он приоделся в церковной казёнке и двинулся вверх по реке, напевая под нос: «…Выдадут тебе халат с жёлтыми тузами, обольёшься ты, сынок, горькими слезами». Настроение было хорошим. Как он, однако, с Зосимой торговался! Не у каждого получится из священника лишние два рубля вытрясти.
Пологие склоны Эхе-Угунь поросли куцым лесом. Поднимаясь выше, Никита услышал своё имя, но суеверно не обернулся. Нужно убедиться, что окликает живой человек, а не покойник, способный увести с собой или хворь какую нагнать.
– Никитка! – снова раздалось со стороны. – Ники-итка!
Звал Батоха. Пожилой бурят сидел на поваленном дереве. Одной рукой он подносил трубку к бронзовому