Суворовский алый погон. Николай ШахмагоновЧитать онлайн книгу.
Рязани началась бетонка. Много было таких дорог не только вокруг Москвы. Разбегались ровными стрелами бетонки и на некоторых межобластных трассах, особенно необходимы были в некоторых местах, там, где почва зыбкая и асфальт быстро разрушается.
На одном из участков дороги отец обычно сбавлял скорость и говорил:
– Вот, смотри. Именно с этого места я выбрал, где строить дом. Видишь косогор, золотистый от песка. А справа и слева лес. Я сразу догадался, что это берег. Только думал, что берег Оки, а оказалось – это берег её притока, реки Прони.
– Прони? – Николай засмеялся: – Майор Пронин не отсюда ли? Читал я книгу.
– Это детектив, а вот в истории известен знаменитый род князей Пронских. Они из этих краёв.
Николай ехал в деревню не в первый раз, и как-то прежде вообще не обращал внимания на название, а вот теперь стал задумываться о том, что его окружает. Ну а река, река ему была уже известна. Проня – приток Оки. Полноводная, широкая – в устье своём она Оке уступала лишь немного – спокойная река.
В Кирицах, знаменитых своим большим детским санаторием, делали поворот налево и съезжали с трассы. Теперь пять километров просёлка. Просёлок распадался на два рукава – один вдоль Прони тянулся, другой – чуть выше, по опушкам небольших лесочков. Лесочки или дубравы, или рощицы, как ни назови – всё верно будет.
Поднялась пыль за машиной. По этим вот столбам издали было заметно, если ехал кто-то.
Просёлок пролегал вдоль реки, которая манила своей свежестью, своей прохладой. Николаю захотелось скорее в воду! Ну да ничего – остались последние минуты пути. Вот и косогор. Машина легко поднялась на него и открылся великолепный вид на пойму Оки. Пойма расстилалась на противоположном берегу реки Прони. Огромные заливные луга. Конца и края не видно. Лишь далеко-далеко, на самом горизонте темнели леса.
Где-то чуть левее этих лесов – по сторонам света сразу не сориентироваться – и пролегала трасса, которая с косогора не просматривается. Ведь и с неё-то косогор виден, только если встать во весь рост. Да и из машины его только на взгорках видно.
С косогора открывался великолепный вид. Травы, травы, травы. Да ещё кустарник, что обозначал русла рек. Видно же только Проню. Вот она, внизу, широкая, жёлтая от кувшинок, между которыми словно протоки проложены. У противоположного берега жёлтое поле, затем просвет воды, и снова жёлтая полоска. И только с середины реки и до самого берега, что под косогором, вода чистая. Сам урез её скрыт от глаз. Николаю знаком этот берег с давних пор. Купаться там не очень здорово – вязкий грунт. Из воды выходишь – ноги нужно отмывать. Не то что на Оке. Там оба берега песчаные. В воду заходить – одно удовольствие. Только вот вода на быстрине холодновата, не то что в Проне. В Проне вода гораздо быстрее прогревается.
Домик у отца обычный, щитовой. В советское время особенного выбора не было. Типовое строение. Три комнаты, кухня, веранда. В доме все удобства. Да, собственно, над этими всеми деталями Николай и не задумывался. Бывал он у отца только летом. Зимой жил у мамы, выезжая на каникулы в Москву к бабушкам по обеим линиям – и по материнской,