Ведьма с серебряной меткой. Книга 2. Оливия ШтернЧитать онлайн книгу.
пробормотала Дани.
Ей представилось, что она, как улитка, выползает из пестрого плетеного панциря, а навстречу – свет, мягкий, завораживающий. И снова теплая волна, теперь уже исполненная любви и светлой грусти.
– Пусти меня, если это ты, пожалуйста, – прошептала она, – и прости… Меня не было так долго…
Что-то звякнуло. Висок ожгло едкой болью, и Дани вывалилась из мягкого света в серый день. Схватилась за голову – на пальцах осталась кровь. А запирающие печати, теперь уже потемневшие, словно потухшие угли, осыпались под ноги.
«Так вот чем меня задело», – поняла она.
И вновь толкнула калитку, которая на сей раз поддалась с легким скрипом. Дани скользнула внутрь, прошла к входу.
– Здравствуйте, горгульи, – сказала учтиво и сделала книксен.
Теплая волна накрыла с головой, обняла, закутала в светлое чувство любви.
Перед высокими дверями Дани остановилась, осмотрела их. Запирающие артефакты и здесь сорвало, они осколками валялись на крыльце.
Глубоко вдохнув, Дани приоткрыла тяжелые створки и скользнула внутрь.
– Спасибо тебе, домик.
И всхлипнула. Воспоминания отзывались едкой болью в сердце. Снова хотелось свернуться клубочком, закрыть глаза и парить в небытии. И снова где-то на уровне восприятия она почувствовала Аламара. Легкая тень. Едва ощутимое касание, как от крыльев бабочки. Внезапно стало страшно. Не должно этого быть, если Аламар мертв. Невозможно чувствовать человека, которого больше нет. А может быть, она попросту сходит с ума?
Старательно прикрыв за собой двери, Дани медленно пошла вглубь дома.
Все здесь было пусто, тихо. Лохмотья паутины повсюду. Кое-где осталась мебель, отсыревшая, давно испортившаяся. Над печкой в кухне поселилась дружная паучья семья, хотя было неясно, чем они питаются. В одном углу подтекала крыша, и стена пошла яркими пятнами плесени. Дом тихо стонал, жалуясь на свою судьбу.
– Ничего, – сказала Дани, – я все исправлю. Я наведу здесь порядок, и все будет как прежде. Ты только защити меня, домик. До той поры, как я сделаю то, что задумала.
Потом Дани поняла, что очень устала. Она забрела в свою бывшую комнату и, к собственному удивлению, обнаружила там старую кровать. Почему-то ее так и оставили там, как и портрет родителей. Дани потрогала перину и пришла к выводу, что она вполне пригодна для использования. Запылилась, конечно, но даже не отсырела. Фыркая и чихая, она стряхнула пыль. Просыпались воспоминания, и глаза жгло невыплаканными слезами. Когда-то… она лежала на этой кровати, а в окно лился солнечный свет, переплетенный зелеными листьями плюща. И было хорошо, спокойно на душе, как бывает только у детей…
– Я отдохну немножко, – прошептала она, – а ты охраняй меня, милый дом.
Она разулась, забралась в кровать и свернулась клубочком. И так, согревая дыханием руки, начала медленно проваливаться в теплый, словно стеганое одеяло, сон.
Дом не отапливался, но Дани совершенно не мерзла.
У нее по-прежнему не было ни денег, ни еды, но появилась хотя