Финляндия: государство из царской пробирки. Игорь ПыхаловЧитать онлайн книгу.
бо́льшую часть этого финского племени, в первую очередь правящую верхушку, к принятию католичества[46].
В результате в середине 1220-х годов емь вновь выходит из повиновения Новгороду. Возглавлявший новгородскую внешнюю политику князь Ярослав Всеволодович хорошо понимал, какую опасность это представляет. Решено было прибегнуть к самым крутым и решительным мерам, чтобы восстановить зависимость отпавших областей от Новгорода. С этой целью зимой 1226/27 года был предпринят очередной карательный поход. Перейдя по льду Финский залив, князь Ярослав со своей дружиной прошёл через всю землю еми, достигнув самых отдалённых местностей, ещё не видавших русских воинов. Новгородцы предали суровому наказанию непокорные области, захватив множество пленных[47].
Чтобы обезопасить от шведского влияния прилегающие к земле еми западные области Карелии, Ярослав в том же 1227 году прибег к такой чрезвычайной мере по укреплению русской власти над этими территориями, как массовое крещение корелы в православие[48].
Однако, несмотря на военный успех, Ярославу не удалось восстановить политическую зависимость еми от Новгорода. Как только новгородские войска ушли, бо́льшая часть племени снова вышла из повиновения. В 1228 году около 2000 воинов еми отправились в набег на русские сёла, чтобы отомстить за карательный поход. Посадник Ладоги Владислав, не дожидаясь подхода новгородцев, вступил в бой. С наступлением ночи битва временно прекратилась. Емь запросила мира, но ладожане ответили отказом. Изрубив захваченных ранее пленников, емь бросилась бежать в лес. Ладожане истребили большое число бегущей еми, а лодки их сожгли. Остатки разбитой еми добивали корела и ижора[49].
Тем временем информация о происходящем в далёкой Финляндии дошла до папского престола. Получив письмо епископа Томаса, в котором тот жаловался на русских и просил о помощи, папа Григорий IX решил подвергнуть Новгород торговой блокаде. Глава католической церкви имел все основания полагать, что эта мера окажется действенной и у новгородского купечества жажда наживы перевесит патриотизм. Ведь когда буквально накануне, в 1228 году, Ярослав Всеволодович попытался организовать поход на Ригу, правящая верхушка Новгорода и Пскова дружно выступила против князя, не желая нарушать налаживающиеся торговые связи с рижскими немцами[50].
В булле от 23 января 1229 года, адресованной рижскому епископу, пробсту (настоятелю собора – И. П.) рижской соборной церкви и аббату Дюнамюнде, папа потребовал принять меры, чтобы купцы под угрозой предания анафеме прервали торговлю с русскими «до тех пор, пока последние не прекратят все враждебные действия против новоокрещённых финнов»[51].
27 января Григорий IX послал сразу две буллы с аналогичными требованиями. Первая из них была отправлена епископу Любекскому, вторая – шведскому епископу Линчёпингскому, которому подчинялся в церковном отношении Готланд, аббату римского цистерцианского аббатства на Готланде и пробсту соборной церкви в Висбю.
Там же. С. 131–133.
Там же. С. 136–137.
Там же. С. 150–151.