Киносценарии. Девятый том. Сергей ГлазковЧитать онлайн книгу.
Чуприна.
– Похороните меня под березою, в крайнем случае, под сосною, – просит Игонькин, – И маменьке отпишите, что погиб, мол, её геройский сын в неравном бою со смертельно опасным противником.
– Не сумневайся, отпишем, – кивает Крутиус, – И место тебе хорошее подберём, соответствующее твоему стану. На кладбище тебе ж нельзя…
– Нельзя, – подтверждает хорунжий.
– По статуту не положено, – объясняет сотник, – Самоубивца.
– На берегу можно.
– Ага. Возле оврага.
– Точно. Его там никто не найдет.
Игонькин пробует пальцем остриё косы. Режется. На пальце появляется кровь. Игонькин сунет палец в рот.
– Самому косой не получится, – комментирует Чуприна, – Для таких целей лучше серп взять.
– Ага. И наточить лучше, чтоб сразу, – советует Крутиус, – А то потом придется мучиться.
– Я оселок могу дать, – предлагает хорунжий, – Он у меня славный. Вмиг серп наточит.
Игонькин смотрит на них с удивлением. Он ждет, что те будут его отговаривать от самоубийства, а выходит наоборот.
– И не уговаривайте меня! Всё равно умру!
– Только давай скорей, – просит Крутиус, – чтоб засветло похоронить успели.
Игонькин ставит косу на место.
– Вы издеваетесь?
– Ни сколько, – отрицательно вертит головой Чуприна.
– А вот не буду я сейчас помирать! – Заявляет офицер.
– Ну, и правильно, – положительно принимает это решение сотник, – Зачем грех на душу брать.
Чуприна снова закручивает на голове хохол:
– Вот я и говорю: зачем черному человеку письмо Суворова? Он же души собирает. Один ответ: незачем!
– Вот и выходит, – кивает Крутиус, – что не он это письмо взял, а кто-то другой.
– Другой? – Спрашивает Игонькин.
– Другой.
– А кто?
– Вот это и нужно выяснить, – предлагает Чуприна.
– Правильно! – Говорит сотник, – А ты – «позор»! «Смыть кровью»! Найдешь, письмо и никакого позора не будет.
– Только трудно это будет сделать, – вздыхает хорунжий.
– А я знаю, кто нам поможет, – вдруг оживает Игонькин. В его глазах загораются огоньки.
– Кто? – Задает вопрос Крутиус.
– Танцюра. Максим.
– Это кто?
– Вчера из плена вернулся, – рассказывает Чуприна.
– Ты уверен в этом, хорунжий? – Сомневается сотник, – Вдруг он турецкий лазутчик.
– Если б он им был, сотник, ещё б ночью с письмом сбежал.
– А он согласится помочь?
– А мы его попросим, – предлагает Чуприна.
20
Во дворе стоят Дарина, Милка, Максим, Исаак, кузнец Иван, дьяк Омелько, одноглазая старуха и Скорик. Дверь на сеновал медленно открывается. Это служит сигналом для женщин. Они поднимают руки к небу и принимаются голосить.
– Молодой какой, а оставил нас! – Начинает Дарина.
Ей вторит одноглазая старуха.
– Ой, молодой! Ой, молодой!
Первым