Зона затопления (сборник). Роман СенчинЧитать онлайн книгу.
тот раз начальство уехало почти ни с чем. А большаковские долго обсуждали между собой, куда переселяться, на каких условиях, что брать с собой, что бросить.
По вечерам шли в те точки, где лучше ловилась сотовая связь, и подолгу, крича, разговаривали с детьми, родней, знакомыми, живущими в других городах и селах, узнавали, как там у них… А вдали жужжали бензопилы, валившие березки и сосенки…
На следующий день после собрания Юрий и Татьяна Масляковы впервые за много лет решали общее дело. Важное и сложное. Переезд.
Обычное и привычное – вспашка огорода, копка картошки, дрова – решалось без обсуждений, почти молча. А теперь потребовались слова, много слов, которые, может быть, приведут к правильному решению.
И вот сидели за широким столом на кухне, на разных его концах.
– Дождали-ись, – качала головой Татьяна, – запрут в четырех стенах, и будем сатанеть друг от друга.
– Еще, заметил, у них подозрение, что специально развелись, чтоб две квартиры оттяпать, – усмехнулся было Юрий, но, осознав слова бывшей жены, повысил голос: – Ну а что, куда бы я делся? Это и мой дом тоже… мой отец с дедом строили.
– Да это – да, это понятно… Кто ж знал…
Может, подумала в этот момент Татьяна, что зря двенадцать лет назад, когда развелись, не вернулась к своим в Проклово или не пошла к паспортистке, чтоб та выписала ее с этого адреса и прописала по другому – пустые дома тогда копейки стоили… Найти хозяина, заплатить, и теперь бы не надо было ломать голову, как быть. Или сына прописать отдельно… Да. Но кто же, действительно, знал тогда, кто же знал… Вот бахнуло, и сотни людей поняли, что они в западне, ловушке. И Масляковы – дальше других от спрятанного выхода.
– Хоть бы как-нибудь уж две однокомнатки получить, – сказала Татьяна. – Андрей все равно отдельно пока… снимает. А там, когда из нас кто помрет, то объединить, ему оставить.
– Ну да, ну да… Но кто даст две… Лишнюю ванну, туалет… хе-хе…
Татьяна посмотрела на Юрия, как на дурашливого взрослого ребенка. Без злости, но с сожалением. Сказала:
– Андрею надо позвонить. Может, он что подскажет. Тем более – в городе. Там понятней, как и что.
– Ну да, надо, – без всякой надежды согласился Юрий.
По соседству, через три двора, тоже шел тяжелый, требующий много слов, которые никак не находились, решения, которого никто не видел, разговор. И Виталька Синицын, так смело ёрничавший на собрании, сейчас имел растерянный, беззащитный вид. Скрючился на лавке перед печью, курил сигареты одну за одной, слушал, что говорит десяток собравшихся у них дома людей. Слушал и пытался выудить из разговора, похожего на ливень с порывами ветра, мысль, которая бы могла всех устроить. И тогда бы этот длящийся уже не первый час разговор-ливень прекратился, и все бы, довольные, успокоенные, разошлись, занялись делами.
– Да как мы там будем? Ка-ак? – плачуще вопрошала мать, Надежда Павловна, теребя выписку из реестра с их будущим жильем. – Нас вон сколь… это Катерины с Никитой не считая… И всех – в одно! Здесь четыре семьи, и всех в одну квартиру?!
– Четыре семьи –