Грозные чары. Полеты над землей (сборник). Мэри СтюартЧитать онлайн книгу.
Мы уже близко, а не то, если хотите, остановимся, и я для вас вымою его как следует.
– Спасибо, не стоит беспокоиться.
Вот и все, чего я добилась. Миранда тем временем, похоже, начала возвращаться к жизни и зашевелилась. Заднее сиденье заскрипело. В зеркало мне было видно, что девушка откинула платок и смотрит в затылок Адони. Что-то в выражении ее лица, пусть еще и опухшего от слез, указывало на то, что я не ошиблась насчет вероятного успеха сватовства.
Я снова заговорила небрежным, бодрым тоном человека, переводящего разговор на нейтральную тему:
– А ты когда-нибудь охотишься, Адони?
Он засмеялся, ничуть не обманутый моей уловкой.
– Все еще разыскиваете вашего злоумышленника? Думаю, вы ошиблись: ни один грек не стал бы стрелять в дельфина. Я и сам моряк, все корфиоты моряки, а дельфин – вестник хорошей погоды. Даже выражение такое есть – «дельфинья погода», летний период, когда дельфины провожают шхуны. Нет, я стреляю только в людей.
– В людей?
– Шутка, – объяснил Адони. – Ну вот и приехали. Большое спасибо, что подбросили нас. Сейчас я отведу Миранду к матери, а потом обещал вернуться в Кастелло. Макс хочет во второй половине дня куда-то уйти. Вероятно, я скоро увижу вас там?
– Спасибо, но я… нет, сомневаюсь.
– Жалко. Пока вы тут, вам стоило бы посмотреть на апельсиновый сад – это нечто особенное. Вы слышали о карликовых деревьях? Они чудесны. – Быстрая очаровательная улыбка. – Был бы рад показать их вам.
– Может, как-нибудь.
– Надеюсь. Идем, Миранда.
Выжимая сцепление, я видела, как он вводит девушку в дверь дома ее матери с таким видом, будто уже стал тут хозяином. Подавив острую – и, надо думать, примитивную – зависть к женщине, которая могла вот так запросто отдать свои проблемы в чужие руки, чтобы их за нее хочешь не хочешь решили, я опустила свою независимую и эмансипированную ногу на педаль, и маленький «фиат», подпрыгивая на ухабах, помчался к повороту на виллу Форли.
По крайней мере, раз Макса Гейла не будет дома, я смогу беспрепятственно наслаждаться послеобеденным купанием.
Я пошла в бухту после чая, когда зной начал спадать, а утес отбрасывал на песок кривую узкую тень.
Наплававшись, я оделась, взяла полотенце и медленно начала подниматься по тропе обратно к вилле.
Добравшись до прогалинки с заводью, я остановилась перевести дух. Журчание ручья навевало прохладу, сквозь молодую дубовую листву пробивались пятнышки золотого света. Где-то пела птица, но только одна. Леса молчали, простираясь прочь, окутанные неясной дымкой раннего жаркого вечера. Над поросшим ромашками берегом роились пчелы. Через прогалинку пролетела синица, она явно очень спешила: клюв был набит насекомыми для прожорливой семьи.
Через секунду тишину прорезал душераздирающий птичий крик, а потом быстрое, пулеметное стрекотание потревоженной лазоревки. К гаму присоединился гомон каких-то других мелких птичек. Мирный покой леса нарушили вопли ужаса. Швырнув полотенце на траву, я помчалась