Стоянка поезда – двадцать минут. Роман. Юрий МартыненкоЧитать онлайн книгу.
что они с Луизой рискуют остаться без куска хлеба, а о том, что солдаты великой Германии больше не пойдут далеко и надолго. Возможно, они больше вообще никуда не пойдут. Иначе, какой смысл в отмене заказа на пошив утеплённых офицерских сапог? Об этом он узнал от своего старинного приятеля – сапожных дел мастера, который, как и Левон Янсель, содержал небольшую сапожную мастерскую. Надо сказать, мастерская тоже пользовалась определённым авторитетом у заказчиков из числа высокопоставленных лиц в городе.
Сам же Янсель сорок лет, за исключением трёх лет австрийского фронта, не выпускал из рук мелок и клеенчатый портняжный метр. Среди клиентов имелись такие, кто заказывал парадные мундиры из чёрной ткани и платил приличные деньги. Они были довольны работой старого Янселя. Расплачиваясь за выполненный заказ, весело и дружелюбно хлопали мастера по плечу, широко раскрывая увесистое портмоне и вынимая крупные купюры. Одно смущало Янселя. Это наличие в фурнитуре формы эмблемы в виде черепа. Она прикреплялась к околышу фуражки с высокой тульей. Такие фуражки изготавливал шляпочных дел мастер – другой приятель Шмидт. Чистокровный немец. Раз в неделю, в воскресенье, Янсель навещал его, чтобы перекинуться в преферанс, выпить, если на дворе летняя жара, по кружке пива, а если за окном холод и слякоть – по стакану целительного горячего глинтвейна.
– Смотри, какой великолепный товар я приготовил для господина Кёльгера, – не скрывая удовлетворения, показывал Шмидт старому Янселю чёрную эсэсовскую фуражку. – Вероятно, господин Кёльгер – важная птица, не знаю, он всегда приходит на примерку в штатском. Это мой давний клиент. Щедро платит. Добрейшей души человек. А сколько знает анекдотов! Ты бы слышал, мой друг. Рассмешит и подымет, уверяю тебя, покойника из гроба!
– Кто бы сомневался в качестве? Как всегда, требующая похвалы, достойная работа, – поправляя круглые в металлической оправе очки на морщинистом носу, подтвердил Янсель, предпочитая поскорее обратить внимание приятеля на то, что следует продолжить партию в карты. Иначе скоро стемнеет, и Луиза начнёт, как всегда, беспокоиться. Это в её характере. Будет беспрестанно подходить к окошку и, отдёрнув шторку, безуспешно вглядываться в темноту улицы, почти неосвещаемой около их дома последние три дня. Лопнул фонарь. Обещали починить быстро. Но минуло три дня, а вечерами по-прежнему темно. Странно. Обычно монтёры приходят сразу после поломок на электролинии и устраняют неисправность. А тут целых три дня. Непорядок… А ещё вдруг Луиза, расстроившись долгим отсутствием мужа, хотя прекрасно знает, что он с приятелем мечет колоду карт, играя в свой любимый преферанс, отправит за ним внука. И Гельмуту придётся поздним вечером бить зря ноги, чтобы напомнить деду, что пора идти домой.
– Особенно хороша тулья. Она словно лебединая шея, – Шмидт с любовью осторожно ощупывал свою работу, как бы ожидая ещё похвалы от Янселя. Но тот пропустил эти слова мимо ушей, на что