Шарада. Сандра БраунЧитать онлайн книгу.
не щадя чувств читателей, наполняя и авторский текст, и диалоги максимальным реализмом.
Хотя никакими словами невозможно адекватно передать жуткую суть убийства, он пытался изложить на бумаге вид, звук и запах тех зверств, которые один человек способен причинить другому, а также раскрыть психологию преступника.
Используя жаргон обитателей улиц, он без всякого стеснения и брезгливости живописал и сексуальные сцены, и подробности судебно-медицинского вскрытия трупа. Его книги никого не оставляли равнодушным. Но слабонервным, брезгливым или излишне щепетильным их было лучше не читать.
Несмотря на всю грубость его книг, один критик написал, что они «обладают сердцем». «Он (Пирс) наделен удивительной способностью проникать в суть человеческого опыта. Он режет до кости, чтобы обнажить душу».
Алекс воспринял эту похвалу довольно скептически, опасаясь, что успех первых трех книг случаен. Скажем так: ему подфартило. Он ежедневно сомневался в наличии у себя таланта. Он был не настолько хорош, как ему самому хотелось бы. В конце концов Алекс пришел к умозаключению, что писательский труд и успех – в той мере, в какой писатель воспринимает свое творчество как успешное, – просто несовместимы.
Несмотря на все эти сомнения, Алекс культивировал и расширял армию верных поклонников. Хотя издатель и видел в нем восходящую звезду, сам он не позволял вскружить себе голову похвалой. Он не доверял славе. Его предыдущий опыт пребывания в фокусе внимания прессы был самым нелегким периодом его жизни. Как ни желал он преуспеть на ниве писательства, жить он предпочитал в тишине и безвестности. Славы, в том числе и дурной, он уже и так хлебнул с избытком.
Алекс сел в спортивный автомобиль и, как истинный лихач, уже через считаные минуты на бешеной скорости мчался по фривею. Открыв окна, он вслушивался в свист пролетавших мимо машин и ловил извращенное наслаждение от запаха выхлопов.
Он обожал самые простые ощущения. Его никогда не переставало удивлять, насколько богатым на чувственные стимулы стал окружающий мир, стоило ему самому перестать искать забвение в алкоголе.
Поняв, что дошел до последней черты, он добровольно лег в реабилитационную клинику и после нескольких недель, показавшихся ему сущим адом, вышел на волю – бледный, похожий на скелет, трясущийся, но трезвый, как стеклышко. С тех пор прошло более двух лет, и он ни разу не взял в рот ни капли спиртного.
Как ни тяжело ему будет в жизни в будущем, он больше не поддастся искушению решить топить свои проблемы в алкоголе. Это он решил твердо. Черные бездны помутненного сознания напугали его до смерти, и он не желал повторения этих кошмаров.
Он приехал к себе, хотя это жилище вряд ли можно назвать домом. Спартански обставленные комнаты были завалены упаковочной тарой. Поиск материала для книг требовал от него бесконечных переездов с места на место. Вить постоянное домашнее гнездо не было смысла. Вот и сейчас он готовился к очередному переезду.
Осторожно