Волшебная флейта. Владимир Фёдорович ВласовЧитать онлайн книгу.
целеустремлённые личности.
Рядом со стадионом находился медицинский институт с общежитием студентов, которые по ночам предавались зубрёжке на латыни всевозможных болезней и чудодейственных лекарств. В этом же квартале находились университетская клиника и родильный дом. В одном из окон клиники была видна операционная, где на столе лежал разрезанный пациент, а над ним, склонившись, колдовали несколько врачей с марлевыми повязками на лицах и скальпелями в руках, обтянутых перчатками. Рядом, в соседней комнате лежал другой пациент, вероятно, уже зарезанный ими и накрытый с головой простынёй. В соседнем корпусе в родильном отделении орало сразу несколько новорождённых. Медсёстры ходили между рядами детских коек с бутылочками молока и кормили младенцев.
– Вот видишь, как здорово устроено! – воскликнула летучая мышь. – Всё – в одном месте, одних принимают в этот мир, а других выпроваживают на тот свет.
Мы пролетали над мрачным зданием с зарешеченными стенами.
– А это дом умалишённых, – сказала летучая мышь, – а ещё их называют убогими. Потому что живут они рядом с Богом и строят Святую Русь. Это единственно достойное место в нашей стране, где люди чувствуют себя свободно и обеспечено. Я уважаю их всех.
Мы летели мимо пятиглавой церкви, сверкающей сусальным золотом крестов и куполов в лунных лучах. Окна церкви были темны.
– А батюшка этой церкви заседает сейчас на тайном совете священнослужителей, – молвила летучая мышь, – если хочешь, то мы можем послушать их тайные и истинный мысли, узнать, что, вообще, они думают о религии.
Я ничего не ответил ему.
Мы летели над бывшем Иерусалимским кладбищем с землёй, привезённой ещё в XIX-м веке купцами из святых мест Палестины. Однако после октябрьского переворота коммунистические власти выбросили из этой земли кости православных горожан и переделали кладбище в Центральный парк культуры и отдыха. Сейчас здесь играл духовой оркестр, на танцплощадке кружились пары. Рядом с ними проносились поезда американской горки, крутилось колесо обозрения, веселилась и визжала публика, взлетая на качелях высоко в ночное небо, а влюблённые парочки предавались любви прямо в тенистых кустах, впитавших в себя прах прошлых поколений. Примыкая оградой к парку, стоял буддийский храм, из одной пагоды которого слышалось позвякивание колокольчика и монотонное чтение сутры бонзой. Пролетев три узкие искривлённые улочки с убогими домами, мы вылетели квартал китайского рынка, который в народе называли Шанхаем. Несмотря на поздний вечер, на нём шла бойкая торговля, прямо на тележках выпекались рисовые лепёшки, варились позы, готовилась лапша и похлёбки из свиной и говяжьей требухи. На вратах китайского рынка сидел золотой дракон и лениво, но с одобрением смотрел на ночную суету и не бойкую торговлю. Время от времени в небо взвивались шутихи и рассыпались фейерверком, как во время большого карнавала. Китайцы обожали праздники, тем более на чужбине в память о своих родных местах, оставленных в Поднебесной.
Рядом