Светлый путь в никуда. Татьяна СтепановаЧитать онлайн книгу.
помолодел. И еще похудел. Он был гладко выбрит, одет в другой костюм – безупречно отутюженный – и новую рубашку. Галстук, как всегда, со свободным приспущенным узлом.
Достигнув Внуково, они вновь въехали «на дачи» через КПП «Московского писателя». На доме охраны читалось «Лукойл». Кто здесь обитает теперь, оказывается… В избушке-зимовье во мраке лесном…
Смеркалось. Вечер на удивление выдался невероятно теплым и погожим. Все же какая-то жизнь теплилась на больших дачах. За монолитами заборов лаяли собаки. Пахло горьким дымом костров из осенней листвы. Среди елей и сосен за заборами светились вторые и третьи этажи особняков.
У дома Первомайской стояла полицейская машина. Гущина и Катю встретили оперативник и двое экспертов-криминалистов. Во всем доме горел свет.
– Все как в тот вечер, как вы и просили, – сказал эксперт. – Стараемся восстановить обстановку. Сейчас еще телевизор включим.
Гущин кивнул. И пошел не в дом, а на дальний конец участка – туда, где забор был ниже и упирался в лесной косогор. Там шли густые заросли. Гущин подошел к забору и повернулся к дому лицом. Катя сделала то же. Сквозь кусты и деревья виднелись ярко освещенные окна.
«Свет солнца и тени»…
– Ошибиться он не мог, знал, что они там, – сказал Гущин.
Он постоял минуту, разглядывая дачу, потом они с Катей направились через фруктовый сад к террасе – туда, где было выбито окно. Электрический свет слепил глаза. Газон, засыпанный палой листвой перед террасой в круге света. Все как на ладони.
Гущин направился к входной двери, огибая дом. И они с Катей вошли внутрь. Тела давно увезли в морг. Дом опечатала полиция. Внутри обстановка все та же. Гостиная, разгромленная кухня. Полковник Гущин сначала направился через все комнаты к кабинету Клавдии Первомайской.
Тело убрали, но лужа крови – вот она, на паркете. И запах… ужасный…
Катя глянула на Гущина. Сунула руку в сумку, выхватила пузырек с нашатырем. Обычно такое добро всегда возил с собой старый патологоанатом – приятель Гущина. Пузырек нашатыря и… ватку для шефа криминального управления. И она переняла у него эту полезную привычку. У экспертов есть мазь специальная, но пока допросишься, в обморок шлепнешься от вони. И ходить с белыми ноздрями целый день не такая уж радость. А нашатырь… это летучая субстанция.
Катя молниеносно поднесла нашатырь сначала к своему носу, вдохнула и сунула пузырек под нос Гущину. Он закашлял. Замахал руками. Заморгал. Вытащил мобильный и захрипел в него:
– Давайте, мы в кабинете, – закрыл дверь.
Они стояли посреди кабинета. Запах крови сквозь нашатырные пары не ощущался – и на том спасибо.
– Кокаинчика нюхнуть, а? – спросила Катя, потрясая пузырьком. – Еще слабо?
Гущин забрал у нее пузырек и припал к нему. Зазвонил мобильный.
– Ничего, – ответил Гущин на какой-то вопрос. – Сейчас дверь открою. Давайте снова.
Открыл дверь кабинета. Они подождали минуты три.
– Слышишь что-нибудь?
– Нет,