Зачем убили Сталина? Преступление века. Сергей КремлевЧитать онлайн книгу.
кто?
Кому из них была выгодна смерть Сталина?
Берии? Но Берия пал через четыре неполных месяца после смерти Сталина.
Маленкову? Но Маленков вместе с Молотовым и Кагановичем пал через четыре с небольшим года после смерти Сталина. Причем их падение было не в последнюю очередь обусловлено нежеланием тотально клеветать на Сталина.
Может быть, смерть Сталина была выгодна все же Молотову? Он и Микоян, как нас уверяют «демократически продвинутые» записные историки, к концу 1952 года якобы впали у Сталина в такую немилость, что могли опасаться за самоё свою жизнь. Что до осторожного Микояна, то он всегда занимал выжидательную позицию, присоединяясь к заведомому удачнику… А вот Молотов…
Однако не подходит и Молотов. «Вечно второй», он никогда не был способен на серьезные инициативные действия. В записных книжках Ильфа есть почти философское наблюдение о некоем индивидууме: «До революции он был генеральской задницей. Революция раскрепостила его, и он начал самостоятельное существование»… Эта формула вполне применима и к Молотову, но с точностью, как говорят математики, «до наоборот»! Молотов никогда не отваживался на самостоятельность. Только «задницей» он был не у генерала, а у Генерального секретаря и Генералиссимуса. Нет, я не склонен уничижать Вячеслава Михайловича и отношусь к нему с той долей уважения, которой он заслуживает, то есть – с немалой долей уважения. Но пора, пора бы раздать нам «всем сестрам по серьгам» и определить истинный масштаб каждой из исторических фигур той эпохи. Времени-то прошло уже порядком, да и информации к размышлению накопилось немало.
Так вот, Молотов на организатора убийства Сталина «не тянет»… Как и Булганин… Как и перманентно второстепенный (и потому вечный на трибуне Мавзолея) Микоян… Как и старый друг Кобы Клим Ворошилов…
Не говоря уже о нравственном моменте, всем им, как и упомянутым выше Берии, Маленкову, Кагановичу, смерть Сталина оказалась невыгодной. Она обусловила и их быструю смерть – для Берии физическую, для остальных, – политическую.
А кто же из сталинского ближайшего окружения от смерти Сталина выиграл? Выиграл сразу и надолго?
Ответ однозначен: Никита Хрущев. Он быстро подмял под себя всё и всех и резвился до конца во всю ивановскую по всей планете, начиная с кукурузных полей и заканчивая залом заседаний Генеральной Ассамблеи ООН.
Кроме него, выиграла сложившаяся в очередной раз, после всех чисток и «момента истины» военных времен, и теснимая Сталиным в очередной раз шкурная часть партийного и государственного руководства. Эта «Партоплазма», которую позднее один из ее духовных родственников Михаил Восленский назовет «Номенклатурой», после некоторого испуга, вызванного ядерным шантажом США, взбодрилась от сознания, что и ее теперь прикрывает «ядерный щит», и теперь уже была готова безудержно благоденствовать, чему Сталин мешал.
Выиграла та «светская чернь», которой в Москве и Питере хватало во все эпохи… «Бомонд» местечкового