Люди под кожей. Ольга МиклашевскаяЧитать онлайн книгу.

      Всех кормит, а сама есть не просит

      Дарья не может вздохнуть. Каждая попытка напоминает всхлип, отчаянный, последний.

      – Прекрати! – кричит она. – Немедленно прекрати щекотать! Я сейчас умру!

      Но Денис не останавливается. Легонько проводит кончиками ногтей по жестким ребрам и смеется вместе с женой. Смех его тихий, вкрадчивый, словно он не смеется, а сдержанно фыркает, боясь расхохотаться по-настоящему.

      – Папа, отпусти маму! Мы есть хотим! – Это в кухне появляется один из Озерковых-младших, все еще заспанный и в пижаме. Следом возникает брат-близнец в точно таком же облачении и начинает лениво тереть глаза кулачками.

      – Ой, да, простите, молодые люди, – с хитрой улыбкой говорит Денис, делая шаг назад. – Виноват.

      – Вот так-то лучше, – это Олег, один из близнецов.

      В целом, они с братом одинаковые. Если не присматриваться к деталям, конечно. Одинаковые большие глаза, как у новорожденных оленят – большие, светлые, одинаковые губки «бантиком»; даже родинки над правыми бровями – и те одинаковые. Как и любые порядочные близнецы, братцы носят похожую одежду, отличающуюся только цветами или незначительными элементами. У одного на воротнике машинки, у второго – ракеты. Олег и Артур вместе – словно удачный эксперимент по клонированию человека, сладкая парочка «твикс», которую наконец-то изготовили на одном заводе.

      – Что у нас на завтрак? – Артур.

      – Блинчики, не видишь, что ли?! – Олег.

      – Отвянь, не тебя спрашивают.

      – Это ты так Маруське отвечай, а мне – не надо.

      Маруська – это няня Олега и Артура. Не самая идеальная няня в мире, надо сказать. Не какая-нибудь Мэри Поппинс и даже не Фрекен Бок. Она не носит идеально выглаженные платьица из тоненького ситца; у нее вы не заметите выбившегося из безупречной прически локона; вас не одарит ее мягкая улыбка, от которой растает любой ребенок.

      Маруська – это, ну… Маруська. Короткая стрижка, виски выбриты, в носу – кольцо, как у быка на родео, а каждый свободный миллиметр кожи покрыт татуировками. Маруська учится на «финансах и кредите», на последнем курсе, а в качестве подработки присматривает за близнецами. Чем пустее ее карманы, тем чаще заглядывает к Озерковым, невинно хлопает глазками с нарощенными густыми ресницами и спрашивает, не нужна ли помощь. Сердобольная Дарья обычно соглашается, хотя сидеть с детьми самой ей не в тягость.

      – Так, мальчики, кончайте ругаться, лучше налегайте на блины. – Дарья ставит перед сыновьями тарелку с дымящимся завтраком и кладет сверху аккуратный квадратик сливочного масла. Последнее аппетитно расползается по верхнему блину, постепенно впитываясь в его пористую поверхность.

      Близнецы молча переглядываются – в глазах у каждого объявление войны – и одновременно тянутся к верхнему кружку, который тут же рвется, оставляя Олегу совсем маленький кусочек.

      – Ну и пожалуйста, – обиженно бормочет мальчишка.

      Дарья украдкой поглядывает на детей и тихонько улыбается.

      – Что? –