Морская душа. Леонид СоболевЧитать онлайн книгу.
Кинулись к перископу – и точно: солнышко на полный ход светит, штилевая вода кругом, и чайки летают.
Командир постучал пальцем по глубомеру, повернулся к нам и говорит:
– Прошу членов комиссии установить причину такого неслыханного безобразия: почему глубомер врал в таких масштабах? Я, – говорит, – и акта не подпишу, пока не доищетесь, и люка не открою, и обедать вам не дам.
Повернулся и ушел к себе в каюту совершенно обозленный. И правда, из-за такой ерунды досталось ему пережить немало.
Ну, пришла наша очередь попотеть. Бились, бились, потом доискались: оказалось, один из рабочих перед последним погружением решил проверить краник продувания глубомера – и не прикрыл его как надо. Вот и начал воздух в глубомер просачиваться и свою поправку на глубину вводить. Надул его, как воздушный шар, хорошо еще, что ограничитель выдержал, а то провалились бы мы до центра Земли и так бы там лежали и думали: чего это нас держит?
Летучий голландец
Начальника штаба красной стороны чрезвычайно интересовала банка Чертова Плешь: на весь ход маневров она могла повлиять решающим образом.
Была осень 1922 года. Финский залив едва начал освобождаться от мин, которыми его исправно заваливали шесть лет подряд и наши, и вражеские заградители. По сторонам только что протраленных фарватеров покачивались в мутной воде мины – чей почтенный возраст никак не отразился, однако, на их способности взрываться, – и корабли могли ходить лишь по узким коридорам, как трамваи по рельсам: ни вправо, ни влево от осевой линии вех. Чертова Плешь находилась как раз на углу «Большой Лужской» (как в просторечье именовался один из фарватеров) и «Копорского переулка», что вел к месту вероятной высадки десанта синей стороны.
Следовательно, здесь, где неминуемо пойдут синие корабли, и надо было выставить заграждение, то есть скрытно послать к Чертовой Плеши какой-нибудь корабль, погрузив на него вместо мин посредника. Посредник должен был убедиться, что корабль поутюжил воду именно в том месте, где было нарисовано на карте условное заграждение, и дать об этом радио посреднику синей стороны, чтобы тот при проходе Чертовой Плеши поздравил командира десантного отряда с этой приятной неожиданностью и подсчитал, какие его корабли условно взорвались на этих условных минах.
– Все это хорошо, но кого послать? – в раздумье сказал командующий красной стороной, когда его начальник штаба доложил ему этот план. – Миноносцев у нас и для дозора едва хватит… Если тральщик… так у них такой ход, что его за сутки высылать надо, а синие еще в гавани… Увидят – догадаются… Тут надо что-нибудь такое… – И командующий повертел пальцами, показывая, что именно надо.
– Я именно об этом и думал, – ответил начальник штаба. – Разрешите просить штаб руководства включить в состав красной стороны «Сахар».
– «Сахар»?.. Какой «Сахар», из гробов, что ли? Это же и есть тральщик…
– Бывший тральщик, – сказал начальник штаба, гордясь своей выдумкой. – Он теперь в порту, посыльным