Всей землёй володеть. Олег ЯковлевЧитать онлайн книгу.
гулом, звоном мечей и доспехов. Всюду видны были приготовления к обороне. В одном месте чинили повреждённую стену, в другом – подновляли городню[160], в третьем – на скорую руку сооружали стрельницу. В огромных чанах кипятилась смола.
…Въехав в Воинь, Всеволод тотчас выслал за Сулу сторóжу во главе с Хомуней, но не прошло и часа, как сторóжа воротилась и Хомуня взволнованным голосом доложил:
– Узрели поганых. Идут степью к Суле. Верно, не ждут нас. Неторопко идут.
Всеволод бегом сорвался с крыльца хором воиньского воеводы и, взмыв на услужливо подведённого гриднем свежего поводного скакуна, крикнул расположившимся на дворе дружинникам:
– Ворог близко, други! Собирайтесь, поскачем немедля!
Подъехав к воеводе Ивану, князь взял его за облитый железом локоть и с мольбой попросил:
– Поберегись сам и княжича далеко не отпускай. Рано ему ещё… кровь проливать.
…Владимир жадно всматривался вдаль. Вот у окоёма, из-за курганов вдруг показались всадники на быстроногих низкорослых конях, в калантырях и сверкающих на солнце аварских шеломах. Раздались оглушительный свист, улюлюканье и гортанный протяжный вой – позже Владимир узнает, что этот боевой клич степняков называется «сурен».
– То они бодрятся, – объяснил воевода Иван. – Приметили нас, супостаты!
Кочевники сходу бросились переплывать реку, в воздухе сверкали их острые, тонкие клинки. Передние уже вылезли из воды и с визгом и воем понеслись на руссов, когда Всеволод обнажил свой меч и прямой рукой дал знак к битве. Тотчас с дружным кликом переяславцы галопом рванулись наперерез врагу.
В воздухе запела сталь, и степь огласилась скрежетом, руганью, ржанием обезумевших коней. Владимиру стало страшно, он испуганно воззрился на воеводу. Окружённый кольцом гридней, юный княжич лишь краем глаза мог видеть сражающихся. Где-то совсем близко от него пронёсся, яростно вопя, толстый страшный торчин с искажённым злобой лицом, скуластый, тёмный. Холодок ужаса пробежал по спине Владимира. Но как же так можно – бояться врага? Нет, нельзя подавать виду, что он боится. Владимир с отчаянным ожесточением стиснул кулаки и старался хладнокровно, даже надменно, держаться в седле. Дрожь в теле как-то мало-помалу прошла, лишь бешено колотилось в груди сердце.
Княжич снова взглянул на воеводу. Иван, наверное, тоже волновался. Покусывая длинные седые усы, он с заметным нетерпением следил за ходом битвы. Как хотелось сейчас Ивану взмахнуть богатырским мечом и врубиться в ряды врагов! Но разве мог он ослушаться княжеского повеления? После долгого молчания воевода наконец обронил:
– Наши гонят.
Владимир слышал, как стихают впереди свист и вой свирепой орды и как растекается по ковыльной равнине радостный, победный клич руссов. Оттолкнув гридня, он продвинулся немного вперёд и увидел, что остатки торков стремительно бегут за реку, а переяславцы гонятся за ними и рубят, рубят беспощадно мечами, подсекая тем самым корни грядущих набегов.
…Ратники
Городня – сруб, заполненный землёй.