Прошло семь лет…. Гийом МюссоЧитать онлайн книгу.
мастера города Кремона вознесли искусство изготовления скрипок на небывалую высоту. С той поры техника их изготовления мало изменилась. В постоянно меняющемся мире верность старине таила в себе что-то успокаивающее.
Стоя за верстаками, мастера и подмастерья работали каждый над своим инструментом. Себастьян поздоровался с Джозефом, главным мастером цеха, который натягивал струны на альт.
– Звонил агент от Фаразио по поводу скрипки Бергонца, – сообщил тот. – Аукцион собираются провести на два дня раньше, – прибавил он, стряхивая прилипшую к кожаному переднику стружку.
– Чего это они так заторопились? Мы можем не уложиться в срок, – забеспокоился Себастьян.
– Они хотят, чтобы мы успели, и надеются уже сегодня получить от тебя сертификат подлинности. Как думаешь, это возможно?
Себастьян был не только талантливым скрипичным мастером, но еще и признанным экспертом в области скрипок.
Что тут поделаешь? Он покорно кивнул. В этом году это самый крупный аукцион. Отказаться от него немыслимо.
– Мне нужно дополнить описание и написать заключение. Если примусь сейчас же, к вечеру они смогут получить сертификат.
– Хорошо, я им сообщу.
Себастьян вошел в просторную приемную. Стены были затянуты алым бархатом, с потолка свешивались скрипки и альты, придавая помещению оригинальность и своеобразие. Еще их приемная славилась удивительной акустикой, тут принимали самых знаменитых музыкантов всего мира, пожелавших купить инструмент или отреставрировать собственный.
Себастьян уселся за рабочий стол и надел очки, готовясь заняться скрипкой, на которую должен был выдать сертификат. В самом деле это была редкая скрипка, изготовленная мастером Карло Бергонци, самым способным из учеников Страдивари. Дата ее изготовления – 1720 год, но она удивительно сохранилась, и знаменитый дом аукционов Фаразио собирался выставить ее на осеннюю распродажу со стартовой ценой в один миллион долларов.
Известный на весь мир эксперт Себастьян Лараби не мог позволить себе ни малейшей неточности, участвуя в таком знаменательном событии. Как энолог или парфюмер, он тоже хранил в своей памяти тысячи деталей, значимых для каждой мастерской струнных инструментов: в Кремоне, Венеции, Милане, Париже, Мирекуре… И все же, несмотря на огромный опыт, дать оценку никогда не бывает легко. Можно ошибиться. Устанавливая подлинность инструмента, подтверждая его своей подписью, Себастьян всякий раз рисковал репутацией.
Он осторожно взял скрипку, зажал гриф рукой, прижал к плечу подбородком, взял смычок и заиграл «Партиту» Баха. Звук был исключительный. Но одна струна вдруг лопнула, больно хлестнув его по щеке. Он ошеломленно замер и положил скрипку. Игра выдала всю его нервозность, его напряжение. Он не может забыть, отвлечься. Утренняя ссора не идет у него из головы. Упреки Камиллы звучат все громче. Он уже не мог не признать, что в ее словах тоже была доля истины. Он зашел слишком далеко. В ужасе от того, что может ее потерять,