Фавориты Фортуны. Колин МаккалоуЧитать онлайн книгу.
приносили Венере Либитине, когда римский гражданин умирал. Сестерции жертвовали Венере Эруцине процветающие куртизанки. Все эти деньги были призваны теперь запустить военную машину Карбона. Слитки были изъяты. Все храмовое золото и серебро, не имеющее художественного значения, переплавлялось.
Заике-претору Квинту Антонию Бальбу – не из знатных Антониев – поручили чеканить новые монеты и сортировать старые. Многие сочли это кощунством, но ценность добычи ошеломляла. Карбон теперь мог поручить Марию-младшему правление Римом и военную кампанию на юге, а сам с легким сердцем отправиться в Аримин.
Ни Сулла, ни Карбон никогда не согласились бы признать, что между ними есть нечто общее. Однако оба, независимо друг от друга, пришли к одному и тому же решению: нынешняя гражданская война не должна погубить Италию. Весь провиант, весь фураж, все затраты на войну должны быть оплачены наличными. Не будет пахотных земель, порушенных сражениями и маневрами. Страна просто не может себе позволить вторую разрушительную войну на собственной территории почти сразу после предыдущей. Это знали и Сулла, и Карбон.
Знали они и другое. В глазах простых людей у этой войны не было веской причины – в отличие от Союзнической. То была борьба италийских племен, которые не хотели больше зависеть от Рима, и Рима, который желал сохранить господство над полуостровом. Но в чем заключался конфликт на этот раз? В том только, кто будет хозяином Рима. Это была борьба за власть между двумя людьми, Суллой и Карбоном, и никакая пропаганда не могла скрыть столь простого факта. Не обмануло это и население Рима и Италии. Поэтому страну нельзя подвергать экстремальной опасности, нельзя снижать уровень благосостояния римских и италийских общин.
Сулла занимал деньги у своих солдат, а Карбон мог занять только у богов. И в подсознании каждого маячил ужасный вопрос: когда все закончится, как выплатить долг?
Но все это никоим образом не занимало мысли Мария-младшего, сына баснословно богатого человека, не привыкшего заботиться о деньгах, будь то покупка безделушки или выплата жалованья легионам. Если старый Гай Марий и рассказывал кому-либо о финансовой стороне войны, то это был Цезарь в те месяцы, когда юный родственник помогал великому полководцу оправиться после второго удара. Со своим сыном Гай Марий практически не говорил на эту тему, потому что к тому времени, когда он стал нуждаться в сыне, Марий-младший был уже в том возрасте, когда его больше интересовали соблазны Рима, чем престарелый отец. Именно Цезарь, бывший на девять лет младше своего кузена, слушал воспоминания Гая Мария и жадно впитывал то, что впоследствии, когда он стал жрецом, оказалось совершенно бесполезным.
Когда в конце марта сошел снег, Марий-младший и его легаты двинулись из Рима в лагерь возле небольшого города Ад-Пиктас на Лабиканской дороге, дивертикуле, который, обогнув гору Альбан, соединялся с Латинской дорогой в месте под названием Сакрипорт. Здесь, на плоской