Солдаты Сумерек. Владимир Николаевич СтрельниковЧитать онлайн книгу.
причина, заставлявшая ребят заниматься днями напролет – по сведениям, в избытке поступавшим в шайку Робин Худа, барон де Шансон усиленно увеличивал гарнизон своего замка. Причем, он не просто набирал новых воинов, а активно обучал их действиям в лесу. Только идиот не догадался бы, что с наступлением теплых дней феодал собирался начать самую настоящую войну против разбойников. «Оборотни», в свою очередь, так же решили уничтожить своего злейшего врага.
Ранней весной, когда ещё лежал снег, сэр Жан Дыб-Кальвадоский посвятил друзей в рыцари (без выделения земель). После официального обряда они гордо сбили с трофейных щитов гербы прежних владельцев, а отец Сусанны сделал им собственные. У Николая на лиловом поле засеребрилась эмблема шайки Робин Худа – три дерева, растущих из дубового листа, а у Владимира, на лазоревом – профиль оскалившегося волка. И у обоих одинаковый девиз – «Кальвадос». Теперь Зубров уже именовался сэром Кальвадосским Громом, а Феоктистов, в честь победы над Вольфом – сэром Кальвадосским Волком.
К концу апреля, когда и рыцари-оборотни и барон решили начать активные боевые действия, армия де Шансона состояла из 120 латников и 80 всадников. В Фалезском лесу им противостояли две дюжины вольных стрелков, двадцать воинов-слуг сэра Жана, составлявших его рыцарское «копье», и около сорока крестьян деревни Солми. Ну и, разумеется, сами рыцари. Несмотря на более чем двукратное превосходство войск барона, сборная лесная армия первой выступила в поход. В немалой степени этому способствовало известие, что Фалезский шериф так же собрал против разбойников около 100 пеших и 50 конных латников, которые со дня на день готовились выступить в новую облаву.
Шел третий год пребывания друзей в кровавом, жестоком, но романтическом мире параллельной реальности.
Часть 2. «Ударом на удар»
Глава 1
Третьи сутки злосчастный аппарат, включенный в земную розетку, лишь мерно гудел и абсолютно не собирался раскрываться. Емельянов был на грани истерики. Может, ребята там уже задохнулись? Но, с другой стороны – вдруг они сейчас лежат в самом настоящем анабиозе? И тогда как раз принудительное открытие аппарата (например, с помощью лома) может их убить… Что ему делать?!
Все семьи уже знали о случившемся. Единственное, чего Вовка не понимал – почему матери Феоктистова и Зуброва не стали обращаться в Академию наук? Ну, или хотя бы в милицию? Сам он уже изнемог под гнетом ответственности и необходимости принять решение. Почему этим должен заниматься он, пятнадцатилетний подросток, а не взрослые ученые или сотрудники? Что за странные разговоры о «психушках» и «подопытной жизни в лабораториях» ведут с ним? Ещё неокрепшее сознание не справлялось с запредельной нагрузкой.
Вовка никуда не уходил от Феоктистовых. Там же постоянно дежурила одна из сестрёнок Зуброва. Семьи пропавших мальчишек, и до того дружные, ещё более сблизились. Сначала обе матери долго рыдали и всё порывались куда-то бежать. Но вид непривычного