Поднебесный Экспресс. Кирилл КобринЧитать онлайн книгу.
Дао и не-знанием Дао, как в даосизме, а между несколькими путями. Более того, данный текст предполагает, что жизнь есть «череда выборов». Это намекает на знакомство автора с теорией синергетики, взглядами Ильи Пригожина, прежде всего – с концепцией так называемых «точек бифуркации». Если так, то перед нами действительно лишь намек, никаких указаний на это философское направление в тексте не содержится. Тем не менее этот намек действительно присутствует: «жизнь – череда выборов», иными словами, жизнь есть последовательность точек бифуркации. Учитывая, что данный текст подан на конкурс, устроенный для изучающих гуманитарные науки, не стоит исключать знакомства автора с книгой Ю. М. Лотмана «Культура и взрыв».
Тем не менее более тщательный анализ представленного на наше рассмотрение трактата отчасти опровергает сделанный нами ранее вывод об отказе автора от даосской традиции. Да, речь в нем идет о выборе пути и даже путей, но выбор этот совершается достаточно пассивно, без должных рациональных резонов, он скорее напоминает ситуацию игрока в фараон (описанную в частности в повести А. С. Пушкина «Пиковая дама»), когда игрок выбирает карту, на которую он ставит все (свою жизнь и благополучие), следуя иррациональной Судьбе. «Судьба», «Рок» – понятия, конечно, далекие от древнекитайской традиции, но определенное сходство с Дао обнаружить можно. Однако главное здесь другое. Автор представленного на наш суд трактата находит смысл в правильном выборе только после того, как он сделан. «В прошлом году я была на перекрестке жизни: работать или продолжать заниматься. Такие важные вопросы были поставлены в моей сердце: как быть уверенной в правительности моего выбранного пути?» Отметим несколько любопытных деталей в процитированном отрывке. Вопросы о выборе пути ставятся не в «голове», а в «сердце», что означает изначальный отказ от рационального обоснования решения. Решает сердце, которое должно интуитивно понять, какой путь верен. Второе обстоятельство – то, что содержание выбранного в конце концов пути не столь важно: «руссистика» появляется лишь в третьем предложении обсуждаемого пассажа. Вопрос же стоит по-иному, выбор делается между чистыми от всякого конкретного содержания способами жизни: «работать или продолжать заниматься?» Чем именно продолжать заниматься и кем именно работать – вопрос не столь важный. Интерес же к русскому языку прокламируется как нечто, появившееся только после того, как выбор был сделан; правильность выбора подчеркивается возможностью «получить удовольствие». Нерациональный, слепой выбор приводит к счастью (или к суррогату его).
Безусловно, следование Дао не есть результат слепого выбора. Однако сложно переоценить то презрение, которое Лао-цзы испытывал к практической, рациональной детерминации любой деятельности. Как известно, он призывал не совершать поступков, но не потому, что действие – зло, а потому, что поступки причинно-обусловлены нашими мотивами, нуждами и практическими целями. А всякая