Бархатные коготки. Сара УотерсЧитать онлайн книгу.
это заставило Китти опустить окошко кареты и высоким, взволнованным голосом крикнуть кучеру, чтобы он остановился. Распахнув дверцу, Китти вывела меня к железному парапету моста и схватила за руку.
– Посмотри, – сказала она.
Огорчение как будто совсем улетучилось. Под нами поток неспешно крутил на ходу большие, в шесть футов в диаметре, льдины, напоминавшие тюленей.
Темза замерзала.
С реки я перевела взгляд на Китти, потом на мост, где мы стояли. Рядом не было никого, кроме кучера, да и тот, завернувшись в воротник накидки, целиком сосредоточился на трубке с кисетом. Я снова взглянула на реку – на ее преображение, одновременно обычное и необычное, покорное следование природному закону, при всей свой простоте столь редкое и тревожащее.
Это представлялось маленьким чудом, устроенным специально для нас с Китти.
– Значит, грянул мороз! – тихо проговорила я. – А если вся река замерзнет – отсюда до самого Ричмонда? Ты бы перешла ее по льду?
Китти вздрогнула и помотала головой:
– Лед проломится. Мы провалимся и утонем или выберемся и умрем от переохлаждения!
Я ожидала от нее улыбки, а не серьезного ответа. В голове возникла картина, как мы на малюсенькой, размером с блин, льдине плывем вниз по Темзе к морю, по пути минуя Уитстейбл.
Лошадь переступила копытами, звякнула уздечкой, кучер кашлянул. Но мы не двинулись с места, продолжая молча разглядывать реку, и глаза наши становились все печальнее.
Наконец Китти шепнула:
– Странно, правда?
Я молчала, только смотрела вниз, на опоры моста, которые нехотя, вязко обтекала застывающая вода. Но когда Китти снова задрожала, я шагнула к ней ближе, и она в ответ приникла ко мне. На мосту было отчаянно холодно, нам следовало бы вернуться под прикрытие экипажа. Но мы не хотели расставаться со зрелищем замерзающей реки, а также, наверное, с новообретенной возможностью согреваться теплом друг друга.
Я взяла Китти за руку. Через перчатку я чувствовала, что ее пальцы совсем застыли. Я прижала ее ладонь к своей щеке, но это не помогло. Не отрывая взгляда от стылых вод, я отстегнула пуговицу у нее на запястье, стянула перчатку и поднесла к губам пальцы Китти, чтобы согреть их дыханием.
Я тихонько дунула на костяшки пальцев, перевернула ладонь и дохнула внутрь. Вокруг стояла тишина, нарушаемая только непривычным плеском волн, схваченных морозом. И тут она очень тихо произнесла: «Нэн».
Все еще держа ее руку и увлажняя дыханием пальцы, я подняла глаза. Подбородок ее был вздернут, лицо обращено ко мне, взгляд темен, странен и вязок, как вода под мостом.
Я уронила свою руку; пальцы Китти задержались у моих губ, а потом очень медленно двинулись к щеке, уху, шее. Потом она дернула щекой и тихонько спросила: «Ты ведь никому не скажешь, Нэн?»
Кажется, у меня вырвался облегченный вздох; наконец-то я знала точно: имеется нечто, о чем следует молчать. Я наклонилась к ее лицу и закрыла глаза.
Ее