Погибель Империи. Наша история. 1913–1940. Эйфория. Николай СванидзеЧитать онлайн книгу.
мы сумеем поднять революцию в вашей стране тоже».
Троцкий приехал в Брест-Литовск позже и отменил совместные обеды. 5 января 1918 года Германия и Австро-Венгрия заявили, что согласны на мир при условии отторжения от России 150 тысяч квадратных километров территории.
В западной прессе, включая германскую социал-демократию, вовсю шли разговоры о том, что большевики и Германия на переговорах разыгрывают пьесу с четко распределенными ролями. Троцкого это крайне беспокоит, он пишет:
«Необходимо во что бы то ни стало дать рабочим Европы яркое доказательство смертельной враждебности между нами и Германией».
Именно отсюда появилась его знаменитая формула: «Войну прекращаем, армию демобилизуем, но мира не подписываем». То есть «ни мира, ни войны».
С этим Троцкий приехал к Ленину. Ленин задал Троцкому вопрос:
– А что, если немцы все-таки двинут войска против нас? Да и много ли против нас надо?
Троцкий ответил:
– Вот тогда мы заключим мир. Этим одним мы нанесем удар по всем разговорам о нашей закулисной связи с немцами.
– Конечно, тут есть свои плюсы, – согласился Ленин, – но вот какая штука. Если бы мы погибали для победы германской революции, тогда понятно. Потому что германская революция неизмеримо важнее русской. Но когда она придет? Неизвестно. Поэтому сейчас надо обезопасить нашу революцию.
На переговорах в Брест-Литовске германская сторона ужесточила требования.
Командующий германскими войсками на Восточном фронте генерал Гофман повесил карту и на карте показал Троцкому, какие российские территории Германия намерена аннексировать. Троцкий произнес речь: «Мир не подписываем, выходим из войны, армию полностью демобилизуем». Генерал Гофман громко произнес: «Неслыханно».
Со всех сторон Троцкому говорили: «Немцы начнут наступление».
Троцкий подписал приказ о демобилизации и уехал в Петроград.
17 февраля генерал Гофман пишет в своем дневнике: «Завтра мы начинаем боевые действия против большевиков. Другого пути нет. В противном случае эти скоты загонят бичами всех вместе – украинцев, финнов, прибалтов – в новую революционную армию и превратят всю Европу в свинарник».
Немцы начали наступление. Через два дня после начала наступления французская военная миссия обратилась к Троцкому с предложением от Франции и Англии оказать помощь России в войне с Германией. Троцкий согласился, Ленин его поддержал со словами:
«Уполномочить т. Троцкого принять помощь разбойников французского империализма против немецких разбойников».
Ленин любил каламбуры. Бухарин нагнал Троцкого в коридоре, обхватил голову руками и разрыдался. «Что мы делаем? – рыдал Бухарин. – Мы превращаем партию в кучу навоза». О стране никто не плакал.
Из детских воспоминаний:
«Из города мы убежали в деревню. Там большевики убили моих маму и папу. Потом большевики выкопали несколько ям и закопали всех убитых. И моих маму и папу тоже».
На