Крейсер «Суворов». Александр ЕрмакЧитать онлайн книгу.
и «товарищ капитан первого ранга». Сказал «та-ша» и тут же изложил суть дела…
Белаш залез за свой дальномер – толстую восьмиметровую трубу, напичканную оптикой. Глянул в окуляры, крутанул маховички, проследив, как метка измерения дистанции побежала вдаль, – все в порядке. Да и что могло случиться с дальномером за несколько часов, прошедших после утреннего проворачивания.
Он еще раз посмотрел на своих товарищей. Все находящиеся в посту – «годки». Пасько также отслужил свои три. Старик – два с половиной. Шуша – два. КДП – это уютный островок свободы, далекий ото всех: как от начальства, так и от матросов других подразделений. Если сам комдив не каждый раз добегает до седьмой площадки, то что говорить о прочих офицерах. Кому охота лезть по нескольким трапам в чужой пост. Белаш отслужил три года, и за это время ни разу к ним не забирался ни командир корабля, ни старпом. Только изредка, «профилактично», наведывается командир группы Дорохов, и по некоторым тревогам приползает Карабас. Еще пару раз заглядывал замполит дивизиона – молодому лейтенанту, только пришедшему на крейсер, все было в диковинку: под видом интереса к матросской жизни на экскурсию приходил.
«Караси» из команды Белаша в КДП не служат, их сюда только на приборку и покраску зовут. А так они рассредоточены по менее уютным боевым постам. Часть находится в первой и второй башнях главного калибра, часть – в боевой рубке вместе с кучей матросов, мичманов и офицеров из других подразделений. В башнях здоровенные артиллеристы, имеющее дело с тяжелыми снарядами и с трудом проворачиваемыми механизмами, зовут приданных им дальномерщиков-визирщиков «стекольщиками» и при случае всегда готовы поизмываться над «интеллигентами». Белаш сам полтора года отсидел за дальномером во второй башне и знал, каково оно – быть «чужаком».
Но такое рассредоточение очень разумно. Если сломается что-то в КДП или разрушат его снарядом-ракетой враги, то можно будет выдавать данные для стрельбы из боевой рубки. Если и с ней пропадет связь, то каждая артиллерийская башня в состоянии самостоятельно определять направление и дистанцию для выстрелов своих орудий. Теоретически. Потому что, как знал Белаш, ни в первой башне, ни во второй ни один оптический прибор не работает. Вышли «стекляшки» из строя настолько, что силами матросов не исправить. Только в судоремонтном заводе гражданские специалисты могут отремонтировать.
И в четвертой башне вся оптика в нерабочем состоянии. Про третью Белаш ничего сказать не мог, она была законсервирована на период мирного времени.
В дублирующем кормовом КДП, которое полностью укомплектовано личным составом, как и в башнях, приборы расстроены. Так что, получается: из всей оптики, обслуживающей орудия главного калибра, только носовое КДП и находится в боевой готовности. Если что случится, то в какой-то степени заменить его работу могут лишь артиллерийские радиометристы. Они выдают целеуказания с помощью радиолокационных станций. Эти штуки