У нас всегда будет Париж (сборник). Рэй БрэдбериЧитать онлайн книгу.
глаза тоже были зажмурены, она прислушивалась. Ее губы шевелились и что-то твердили, может, имя – почти в унисон с пульсом, доносившимся из-под рубашки, из плоти, из груди этого терпеливого молодого человека.
Там билось сердце.
Она вслушалась.
Сердце билось верно и размеренно.
Она слушала долго. Ее дыхание замедлилось, бледность стала сходить со щек.
Она слушала.
Сердце билось.
Потом она подняла голову, напоследок взглянув на лицо молодого человека, и молниеносно прикоснулась губами к его щеке, повернулась и стремглав выскользнула из комнаты, не сказав спасибо – этого не требовалось. В дверях она даже не оглянулась, а отворила дверь, вышла и тихонько ее прикрыла.
Молодой человек долго ждал. Его правая рука скользнула по рубашке, по груди, нащупывая то, что под ними. Его веки были все еще смежены, а лицо бесстрастно.
Затем он повернулся и сел, не глядя, куда садится, взял свой кофе и допил его.
Мощный пульс, сильная волна жизни в его груди прокатывалась по его руке в чашку, заставляя ее уверенно и непрерывно пульсировать, когда он хотел пригубить чашку и отпить кофе, словно это было лекарство, дар, который будет вновь и вновь наполнять его чашу столько дней, сколько он ни представить, ни предположить не мог. Он осушил чашку.
Только тогда он открыл глаза и увидел, что комната опустела.
Сумеречные лужайки
Вечерело, но он решил, что дневного света как раз хватит, чтобы быстро сыграть в «девять лунок», прежде чем придется остановиться.
Но сумерки настигли его уже по дороге к полю для гольфа. С океана нагнало густого туману и затмило все освещение.
Он уже собирался разворачиваться, чтобы ехать обратно, как вдруг что-то привлекло его внимание.
Всматриваясь в дальние лужайки, он приметил на сумеречных полях с полдюжины гольфистов.
Они играли не четверками, двое на двое, а передвигались в одиночку, волоча свои клюшки по траве под сенью деревьев.
Как странно, подумал он. И вместо того чтобы уехать, подогнал машину на стоянку за клубным помещением и вышел.
Что-то заставило его подойти и наблюдать за горсткой мужчин на тренировочном поле, посылающих мячи в сумеречную мглу.
Но больше всего его любопытство раздразнили одиночные игроки на фервее[1]: это зрелище определенно навевало какую-то грусть.
Не задумываясь, он подхватил свою сумку и понес клюшки к первой метке, где стояли, словно дожидаясь его, трое пожилых людей.
Стариканы, думал он. Впрочем, не такие уж они старые, просто ему было всего тридцать, а они уже поседели.
Когда он подошел, они смерили взглядами его загорелое лицо и зоркие ясные глаза.
Один из них поздоровался.
– Что здесь происходит? – поинтересовался молодой человек, хотя и сам не мог взять в толк, зачем ему понадобилось вопрошать таким тоном.
Он следил за лужайками и передвижениями одиночных игроков в сумраке.
– Я хотел сказать, – продолжал он, кивая в сторону фервея, – что они идут вперед, но ведь минут через
Участок с травой средней длины, занимающий большую часть игрового поля.