Только не я. Юлия РябининаЧитать онлайн книгу.
Я правд, да?
Ладони парня стальными клешнями впиваются в мои плечи и в буквальном смысле выдергивает меня из рук девчонок.
– Идите, нам надо поговорить, – кидает он через плечо ребятам.
– Дим, пусти, – трепыхаюсь я в его захвате. – Ты мне делаешь больно, – голос дрогнул.
И тут же рядом появляется Вера.
– Отпусти, – шипит она и хватает парня за руку.
– Слушай, ты, – он смотрит на Веру, а во взгляде ненависть неприкрытая, – свали в туман.
– Дима, – выдыхаю я, а у самой все внутри колотится. Да то же за день такой, всего-то хотела чая попить. – Отпусти, – твердость в голосе меня саму поразила, думала, дрогнет голос, но нет, – руки убери. Я не хочу спорить и не хочу оправдываться. Моей вины здесь нет никакой, так получилось.
Парень отпускает мои плечи.
– И ты не имеешь права так разговаривать с Верой, – я разворачиваюсь, потираю места, на которых, скорее всего, останутся синяки, и подталкиваю девушку в сторону комнаты.
Она, конечно, нехотя идет, я чувствую это по ее каменному телу, которое без удовольствия подчиняется. Если бы не я, она бы Димке точно вцепилась в лицо.
Дима догоняет нас почти у двери комнаты. Слышу его дыхание сзади. Оборачиваюсь. Смотрю долго, изучающе. Девчонки заходят в комнату, оставляя нас наедине. Последний зашла Вера, оставила дверь приоткрытой. Я ухмыльнулась про себя. Верка странная, то готова на парня броситься без оглядки, то может бросить в тот момент, когда больше всего нужна.
– Ясь, ты меня прости, а, – Дима делает шаг ко мне, но я отступаю к стене.
– Дима, давай поговорим позже, не сейчас, – не смотрю на него, не хочется, первый раз такое со мной. Даже совесть внутри кольнула, ведь в голосе слышится искренность.
– Я не хотел. Я просто испугался за тебя, – говорит он и делает осторожный шаг, а я снова отступаю.
– Дим, не сейчас, давай, позвоню тебе позже. Одна хочу побыть, – оглядываюсь на дверь, давая ему понять, что больше нет смысла разговаривать.
– Ты не будешь одна, – бурчит он себе под нос.
– Дим, не обижайся, я позвоню, – это были мои последние слова, потому что после них я нырнула за дверь и, захлопнув, повернула защелку замка.
Прислушиваюсь к звукам снаружи. Тишина. Видимо, ушел. Приваливаюсь спиной к холодному полотну и медленно сползаю вниз. В голове неожиданно становится тяжело, но ровно через минуту понимаю, от чего. От обиды, от слез, от того, что некому за меня заступиться, от того, что любой может обидеть, и никто не постоит за меня. Сначала слезы лились маленькими дорожками, оставляя на уголках губ соленый след.
– Есения…
Стоило услышать в голосах девчонок жалось, и я зарыдала в голос. Уткнулась лицом в коленки и сделать ничего не могу, только и получается сквозь рыдания рвано дышать, чтобы не задохнуться от этой несправедливости. Внутри словно волной цунами поднимается чувство противостояния, и в горле клокочет злость. Только разрывающая сердце жалость к себе и к таким же детям, как я, не дает понять до конца, что я хотела бы сделать с этими сучками, что возомнили