Годунов. Трагедии Смутного времени. Александр БубенниковЧитать онлайн книгу.
разработанной самим Филаретом. Теперь настало время реализовать новое соображение патриарха. Московское государство, в котором воцарилась новая династия Романовых, должно было направлять буйную казацкую энергию в нужное для себя русло, чтобы через какое-то время уничтожить Речь Посполитую, расширить границы Отечества.
Большой эрудит, когда-то первый московский наездник и щеголь, а ныне патриарх Филарет, он же польский пленник Федор Никитич Романов, которому тогда было немногим более тридцати лет, впервые увидел Сапегу 15 февраля 1585 года, на приеме у польского посла, и был представлен ему. С самой первой встречи между ними сложились теплые доверительные отношения, таинственные для московского двора. Вряд ли кто в столице тогда догадывался, что стремительной политической карьере лидера партии Романовых после смерти в том же году его отца Никиты Романовича Захарьина-Юрьева содействует могучий литовский союзник, желающий видеть на престоле представителя этой семьи. На следующий год после приема у Сапеги Федор Романов получает чин боярина, становится сначала нижегородским наместником, а затем псковским. К концу правления Федора Ивановича он уже был главным дворовым воеводой и одним из трех руководителей ближней царской думы. Именно Сапега раздувал соперничество Федора Романова и Бориса Годунова за царский престол после отравления и скоропостижной смерти царя Федора Ивановича в 1598 году. После неудачного путча против новоизбранного царя Годунова боярин Федор Романов и его жена Ксения были насильно пострижены, стали Филаретом и Марфой. Отец будущего государя практически лишился прав на царский престол.
А потом пришло время страшной Русской Смуты, когда из инфернальных бездн материализовалась идея Федора Романова о самозванце на троне и воскресшем царе Дмитрии. В Литве и Польше ее поддержали магнаты Сапега, Вишневецкий и Мнишек, а также король Сигизмунд. Лжедмитрий Первый назвал Филарета своим ближним родственником и освободил его из Антониево-Сийского монастыря. Благодаря этому самому родству Филарет занял митрополичью кафедру в Ростове. Он находился там как при самозваном царе Дмитрии, так и после убийства того, при новом венценосце Василии Шуйском.
На новом витке опасно разгоревшейся Русской Смуты, при явлении самозванца Лжедмитрия Второго, митрополит Филарет был захвачен «ворами» в Ростове и доставлен в Тушинский лагерь. Он совершенно спокойно, не поморщившись и не поведши удивленно бровью, не теряя сановитого лица, признал родственника, царя Дмитрия и без всякого душевного смятения принял патриаршество. Роль «нареченного патриарха» в Тушинском лагере не смущала Филарета, тем более что его юрисдикция распространялась на все русские территории, контролируемые самозванцем.
Почетный пленник Филарет слушал поздравления своего союзника Льва Сапеги – «Посадили сына твоего на Московское государство одни казаки» – и вспоминал победы своего рода, поддержанного сильными польско-литовскими