Изображение души господина А. Роман. Vysheslav FilevskyЧитать онлайн книгу.
собственное здоровье. При этом они считают себя благородными. Ну, а большинство… – Большинство при разрушении внутренней сокровенной жизни своей тупеет…
Я долго осуждал тупых людей, которых пруд пруди. А напрасно. Ведь отупение – защитное действие духа: отупел – и душе уже не больно. От общества тупых страдают только окружающие, и то до поры, пока тоже не отупеют…
По-честному говоря, кроме тупости, всё вокруг – ложь. С этого печального и справедливого замечания я и начал свой рассказ. Ложью окутаны, овеяны, освящены и окроплены все дела человеческие… Понимать это так же кисло, как жевать лимон.
Нет человека на Земле, который в глубине души неосознанно этого не понимал бы. Но никто и никогда не сознáется в лживости происходящего и в угождении мировой Лжи даже самому себе. Каждый чувствует, что он – мерзавец, и таит это чувство. Вступить на путь правды едва ли кому-то приходит в голову, потому что это и неприятно, и очень опасно… Что тогда? Какой выход для тех, кто не решается ни убить себя, ни покинуть изнасилованное Отечество? – Выход один, и он из двух действий.
Первое действие: накрепко убедить себя, что ложь и подлость – они суть правда и благородство…
Чтобы выжить, люди просто изощряются в таких самоубеждениях изо дня в день, из года в год, из десятилетия в десятилетие… Наверное, разум и подан Всевышним людям именно для убеждения себя в том, что Ложь есть правда, а подлость – благородство. Иначе человечество вымерло бы, осознавая гнусность свою и невозможность преодоления её: от таких чувств происходят смертельно опасные болезни.
Второе же действие неминуемо сопровождает первое: человек, убедивший себя в том, что ложь и подлость суть правда и благородство, неминуемо тупеет… В тупом же состоянии лучше всего труждаться в делании денег. Отупение, правда, от этого усиливается, бессовестность расцветает, как подснежник. И жизнь становится прекрасной, удивительной, невозможно интересной. И при опросе общественного мнения вырисовывается картина большого человеческого счастья…
Душа шляхтича, в смысле, душа, которая в будущем воплотится в тело господина А., благодатно избежала большого человеческого счастья после Второго раздела Польши. То есть, она не отупела после присяги новой российской власти: не убедила себя, что эта власть – невыразимое благо, и что раньше она – душа, в смысле – страдала в тюрьме народов Речи Посполитой, то есть. —
Душа избежала омерзительной лжи. Поэтому искорка в её сердце осталась… – Ведь суворовский капрал прострелил только телесное сердце… Ну и сколько угодно! Ведь главное в человеке не этот, выражаясь иностранным языком, субпродукт, а искорка духа, которую не видно…
Представьте, что российский служака сей, в сердце поляка целясь и тем исполняя долг перед Россией, увидел бы внутренним взором сердечную искру… Не выронил ли бы он нарезного ружья своего? Не пал бы на колени пред святыней этой нерукотворной,